Впрочем, ничего личного. Вовка отличный специалист с большим опытом работы.
На этом я собиралась закончить свою историю, если бы не одно небольшое происшествие…
Вру.
Это было большое происшествие. Во всяком случае, для меня.
Это случилось ясным июньским утром. Я приехала на телевидение довольно поздно – в одиннадцать. Но не потому, что проспала. Это слово давно и прочно исчезло из моего лексикона. Потому, что рано утром успела заехать в типографию и в редакцию детского журнала.
Телевидение давно стало моим тайно любимым детищем. Мне нравилась суматошная атмосфера, царившая в редакциях. Нравились люди, которые там работали, нравились хохмачи-операторы, вечно разыгрывавшие новичков, нравились традиционные телебайки, которыми меня угощали старожилы.
В общем, на телевидении я прижилась гораздо лучше, чем в редакциях печатных изданий.
Я научилась небрежно произносить словосочетание «снимаем на хромакее», уяснила себе, какие цветовые сочетания «режутся» в кадре, и начала совершенно спокойно воспринимать ведущего новостей, сидящего перед объективом в строгом костюме и мягких домашних тапочках.
В общем, можно сказать, что я стала на студии своим человеком.
Вовка ввалился в мой кабинет еще до того, как я успела накрасить губы.
– Начальству привет! – провозгласил он радостно.
– Привет, Сагалаев, – сказала я. – Подожди минуту, дай дух перевести.
Вовка насмешливо скривил губы.
– «Дух перевести», – передразнил он насмешливо. – Не прибедняйся! Цветешь и пахнешь!
– Спасибо, – ответила я и достала из сумки губную помаду. Мне пришлось встать так рано, что я не успела накраситься.
– Ну, как жизня у вас, у богатых? – продолжал Вовка.
– Нормальная жизня, – сказала я. – Только спать некогда.
– Ну, да! – не поверил Вовка. – Не заливай!
Я сложила помаду и сунула ее в сумку. Поставила локти на стол, уложила подбородок на сплетенные пальцы и посмотрела на Вовку прищуренными глазами.
– Во сколько ты сегодня проснулся? – спросила я.
– В половине восьмого! – ответил Вовка с добродетельным негодованием.
– Врешь! В половине девятого, не раньше, – уличила я.
Вовка сконфуженно хихикнул.
– Подумаешь, опоздал раз в жизни! Уже донесли!
– Никто мне не донес, – спокойно ответила я. – Просто помню твои университетские привычки. Как дрыхнул до половины девятого, так и сейчас дрыхнешь. А мне приходится вставать в половине шестого. Сечешь?
– Гладишь мужу брюки? – поинтересовался Вовка. – Не заливай! Не поверю!
– И не собираюсь, – ответила я. – Для этого есть домработница. Просто в начале седьмого выходит утренний тираж, мне нужно успеть просмотреть его до того, как пойдет продажа. Мне типография пару раз такую свинью подложила, что я чуть не потеряла хорошего рекламодателя…