Ванная была ледяная, тем не менее, он отказался спуститься в котельную и решил принять душ. В Виржини Клозель было много очарования, теперь он сможет засыпать, думая о ней. А лет десять назад он мог бы засыпать вместе с ней.
Он проскользнул под одеяло, выключил свет, но еще долго не мог заснуть, прислушиваясь к звукам дома. Почему ему не удается чувствовать себя в Роке хорошо, почему его одолевают все те же страхи, что и в детстве?
– Наше расследование показало, что вы являетесь единственным родственником Робера Вильнёва, а в связи с отсутствием завещания – его единственным наследником,– заключил Виктор.
Сидя напротив, Жан Вильнёв слушал его с некоторой нервозностью. Он без конца закидывал ногу на ногу.
– Хорошо, очень хорошо,– бормотал он.– А какие формальности?
– Нотариальная контора все возьмет на себя.
– Чудесно! Скажите мне, а что известно... ну, как это... об общей сумме наследства?
В одночасье разбогатеть в пятьдесят пять лет – было от чего потерять голову, тем более что собственные средства отнюдь не позволяли ему разбежаться, Жан сам подтвердил это.
– Движимое имущество,– начал перечислять Виктор,– портфель акций, страховые вложения – в общей сложности около трех миллионов евро. Через несколько дней мы представим вам полный перечень. В данном случае, и вы конечно об этом осведомлены, налоги на наследство возрастут.
Жан Вильнёв радостно улыбался, будто бы не придав значения последней фразе. В течение многих лет он не поддерживал с дядей никаких отношений, а потому не знал о его финансовых делах. Цифра, названная Виктором, явно его ободрила.
– Кое-какая наличность также имеется на банковских счетах, кроме того существует сейф, который мы вскроем вместе. Если желаете, я могу отдать вам ключи от дома, который отныне переходит в вашу собственность.
– Сегодня?
Его распирала радость, которую он уже не стремился скрыть, однако в ней было что-то раздражающее Виктора.
– Именно так! – сказал он сухо.
Как и было договорено, Максим передал ему досье Вильнёва, и сейчас Виктор пожалел об этом. Он поднял голову и увидел, что Вильнёв смотрит на него с любопытством.
– И все же вынужден вам сообщить о довольно неприятном инциденте,– продолжил он.– Дело в том, что существует завещание, переданное нам тридцать семь лет назад,– оно указано в наших регистрационных книгах. Однако мы не можем найти его в наших архивах.
– О! – воскликнул Вильнёв.– Тридцать семь лет, целая вечность!
– Но не для закона.
– Во всяком случае, дядя Робер наверняка считал меня своим наследником, поскольку я его единственный родственник.