Он перевел взгляд с ее лица на письменный стол, затем медленно прикрыл за собой дверь.
— Вы что-то ищете? — спросил он.
Брэгг был в рубашке и жилете, без кителя, рукава закатаны до локтей, открывая мускулистые руки, поросшие черными волосами. Узел галстука был ослаблен, открывая впадинку под горлом.
— Разумеется, нет! — воскликнула Франческа и лучезарно улыбнулась. «Только не переиграй», — предупредила она себя. Брэгг совсем не глуп и весьма проницателен, и чутье могло ему подсказать то, чего он не видел. — Я просто любовалась видом из окна. — Она даже сама удивилась, как легко солгала.
Брэгг прищурился, подошел к столу и прижался бедром к его краю.
— Видом из окна? Вы, должно быть, говорите о карманниках, жуликах и бандитах?
Франческа выпрямилась. Он не слишком любезен.
— Я никогда не бывала в этой части города, и не следует надо мной смеяться.
— Извините. — Он снова посмотрел на стол, взгляд его упал на исписанные листки. — Нашли что хотели?
Франческа почувствовала, что ее щеки предательски вспыхнули.
— Мне на глаза попались ваши записки, — призналась она и виновато добавила: — Извините меня.
Брэгг неожиданно вздохнул и потер пальцами виски. Сейчас, когда он отвел взгляд, Франческа смогла беспрепятственно его разглядеть. Он казался смертельно усталым и измученным, его галстук съехал набок. Ей стало его жаль.
Меньше всего ей хотелось бы добавлять ему неприятностей.
Брэгг вскинул голову, их взгляды встретились. Он поднялся из-за стола, и куда вдруг исчезла его былая уязвимость?
— Садитесь, мисс Кахилл, — сказал он совсем не так, как разговаривал с Джоэлом полчаса назад.
Его тон встревожил ее. Франческа опустилась в кресло, ухватилась за край стола.
— Я могу все объяснить.
— В самом деле? Мне некогда ждать. Пожалуйста, расскажите, что заставило вас отправиться на угол Мотт-стрит и Хестер-стрит.
Золотистые глаза Брэгга смотрели на нее пристально и непреклонно.
— Я хотела помочь, — тихо ответила она.
— Помочь? Хотели помочь? — взвился Брэгг. — Быть изнасилованной бандитом Гордино — вы это называете помощью? — Он уже не говорил, а кричал.
— Откуда… откуда вы узнали? — ошарашенно спросила Франческа.
— Наш маленький друг рассказал, — ответил, несколько успокаиваясь, комиссар. Впрочем, до полного спокойствия было еще далеко. Широко расставив ноги, он пылал гневом. — Я все-таки жду от вас внятного объяснения.
Говорить ей было очень трудно.
— Я очень люблю этого мальчика, — начала Франческа. Оба понимали, что речь шла о Джонни Бартоне. — Это так возмутительно… Я думала, что он будет там… думала, что вам понадобится моя помощь! — воскликнула она.