Фойе сильно изменилось. Дубовый паркет был целым и блестел свежей мастикой. С потолка свисали огромные люстры. Плюшевая дорожка на лестнице была ярко-красной и совершенно новой, а вместо старых деревянных перил красовались литые, чугунные. Здесь стояла изысканная мебель старинных европейских мастеров.
— Идемте же в гостиную, — пригласил Блэк.
— Может быть, мне лучше подождать здесь? — возразила Алекс, ненавидя себя за то, что собралась гнусно воспользоваться гостеприимством этого милого юноши. Но разве он поверил бы, скажи она ему правду?..
— О'кей. Но вы не бойтесь — папа ни за что на вас не обидится. У него репутация человека-акулы, это верно, но только когда дело касается бизнеса, а дома это милейший парень!
— Я все же подожду, — упрямо сказала Алекс.
— Вы любите белое вино?
— Пожалуйста, принесите лимонаду, если можно. — Она вспомнила о новой жизни, что носила под сердцем.
Ослепительно улыбнувшись, Блэк исчез в дверях гостиной.
Как только он ушел, Алекс бросилась вверх по широкой лестнице.
Взлетев на второй этаж, она понеслась к его комнате и рывком распахнула дверь.
И вскрикнула от изумления.
Конечно, глупо было ожидать, что здесь стоят все та же облезлая кровать с пологом, маленький сосновый столик и комод. Нет, обстановка этой комнаты поражала изысканной роскошью, а кроме того, во всем чувствовалась женская рука. Тем не менее некогда это была его комната. Алекс захлопнула дверь, прислонилась к ней спиной и, захлебываясь, зашептала:
— Где же ты? Я не могу жить без тебя. Пусть от тебя остался лишь призрак — что ж, мне и этого хватит, Ксавье!..
Но в комнате царила тишина. Блэкуэлла здесь не было. Алекс зарыдала. Это было выше ее сил!
— Пожалуйста, явись! — умоляла она.
И вслушивалась, замирая от страха, но без толку.
Глядя на новую, покрытую желтым бархатным покрывалом кровать, она тихо всхлипывала. И тут ее взгляд упал на ковер.
— О Господи! — вырвалось у нее.
Ковер остался прежним! Тот самый, старинный восточный ковер, который она видела в первый раз.
Она упала на колени, гладила вытертую теплую шерсть, прижалась к ней лицом.
— Ксавье! — Мягкий ворс ласково грел щеку. И тепло это было каким-то странным!
Открылась дверь, раздались шаги, и мужской голос сердито воскликнул:
— Какого черта?!
Нет, это был не Блэк, но Алекс сразу же поняла, кто это. Отец Блэка. В голосе главы семейства Блэкуэллов слышались власть и сила.
Чувствуя, как немеют руки и ноги, Алекс молча молилась, не поднимая лица, не в силах оторваться от живого тепла, излучаемого ветхим ковром.
Он бросился к ней, упал на колени, с тревогой смотрел па Алекс. Алекс взглянула на него и заплакала еще сильнее.