Прошло полчаса, но дождь все не кончался. Тогда Джо вскочил на лошадь, которая испуганно заржала, и поскакал прочь. Вслед ему неслись заглушаемые бурей угрозы пристрелить его и возмущенные крики, что люди вконец разучились работать.
— Черт бы их всех побрал, — бормотал Коул, натягивая проволоку, но она вдруг выскользнула у него из рук и упала… Не имело никакого смысла искать ее в такой темноте. Коул вздохнул и, убрав кусачки в задний карман штанов, оседлал лошадь. Животное заупрямилось, и ему пришлось натянуть поводья, чтобы заставить его слушаться.
Град был таким сильным, что Коул почти час добирался до дома. Поставив лошадь в конюшню, он растолкал одного из работников, велел ему обтереть животное и, едва держась на ногах, потащился в дом.
Дверь, как всегда, была заперта, и рождественский венок, украшавший ее, только еще больше взбесил его.
— Черт ее побери! — заорал Коул, но крик его потонул в раскатах грома.
Черт побери ее и ее непонятную страсть запирать от него его собственный дом! Правда, однажды она подошла к нему и вручила ключ, сказав, что он может воспользоваться им, когда захочет попасть в дом. Но сейчас у него так окоченели пальцы, что он был не в состоянии отыскать ключ в карманах штанов.
После нескольких безуспешных попыток засунуть руку в мокрый карман он снова выругался и вышиб дверь ногой.
— До чего же прекрасная жизнь настала с этим замком, — пробормотал он и двинулся в кухню.
Он надеялся согреться и обсушиться возле большой жаровни, но она, конечно, уже остыла. Одеревеневшими пальцами он попытался приподнять железную крышку, чтобы подбросить углей, но крышка выскользнула из его непослушных рук и с грохотом упала на каменный пол. Самодельные рождественские украшения, развешанные на стенах, закачались от сотрясения.
— Еще шаг, и я пристрелю вас, — услышал он женский голос, и в дверном проеме возникла чья-то тень.
— Валяйте, — хрипло ответил он. — Лучше умереть от пули, чем от голода.
— Ах, это вы. А я подумала, это…
— Кто? — зло спросил он.
Кэтрин зажгла фонарь, и золотой свет залил кухню. Но на Коула она даже не взглянула, все ее внимание было обращено на дверь.
— Что вы наделали! Вы же выломали ее! Теперь придется ставить новый замок.
Она наклонилась и подняла с пола венок.
— Замок? — Он почти кричал. — А вы можете мне объяснить, для чего вам понадобился замок, когда дом день и ночь охраняется? И где, черт возьми, вы достали ружье?
Кэтрин положила венок на край стола, потом кое-как закрыла дверь и подперла ее стулом.
— У меня нет ружья. Я блефовала. — И, убедившись, что дверь держится более или менее твердо, повернулась к Коулу — Спокойной ночи.