В семь тридцать утра Дженни стояла у главного входа, терпеливо ожидая, когда откроют магазин. Ее била нервная дрожь, но она надеялась справиться с новой незнакомой работой. Девушка не знала, сколько времени она здесь проработает. По ее спокойному, невозмутимому виду трудно было сказать, как сильно она взволнована и обеспокоена. Дженни прошла пешком почти три мили, чтобы не тратить деньги на кеб. Стояло прохладное весеннее утро. Она шла по тихой Пятой авеню мимо спящих особняков. Дом Карвало тоже еще дремал. Только привратник мыл широкие мраморные ступени, да сонная девушка чистила медные перила лестницы. Дженни радовалась, что ей больше не нужно работать служанкой.
Она уже стояла у магазина, когда торопливым шагом к ней приблизились две женщины. Одна – розовощекая, крупная, в платье с оборками, волнистые прядки выбились из собранных на затылке ярко-рыжих волос. Вторая женщина, постарше, была облачена в опрятное черное платье и плащ.
– Эй, ты, наверное, новая продавщица? Пойдем с нами, – запыхавшись, сказала рыжик, энергично жуя резинку. – Таким, как мы, запрещено входить через парадную дверь. Я – Агата Сотелл, а это – Милдред Морган.
– Когда нанимают на работу, обязаны показать, где служебный вход, – заметила Милдред. – Если бы мы случайно не проходили мимо, ты бы опоздала на работу. Не очень хорошее начало. Идем быстрее, уже совсем поздно. Здесь штрафуют на тридцать центов за каждые десять минут опоздания.
– На тридцать центов! О, Господи! Столько стоит молоко для детей на неделю. – И Дженни поспешила за своими новыми подругами Эгги и Милли.
– Они штрафуют за каждую мелочь – за ошибку при заполнении чека, если что-либо разобьешь нечаянно. В магазине есть хорошие администраторы, они делают вид, что кое-чего не замечают. Дорого обходится, если ошибешься, давая сдачу. Ты должна будешь возместить потерю, а платят в неделю всего пять долларов. Есть администраторы, которые с радостью зададут тебе головомойку на глазах у всех продавцов и даже клиентов. Я такая неуклюжая, – рассмеялась Агата, – обязательно что-нибудь разобью, не то что Милдред. За пять лет работы ее ни разу не оштрафовали.
Женщины влились в поток продавцов и вошли в магазин. У входа служащих встречал с видом презрительного высокомерия бдительный управляющий, мистер О'Мелни. Время от времени он окликал одну из женщин и направлял в воспитательный отдел, если считал, что она недостаточно хорошо выглядит, чтобы появляться перед покупателями. Других отсылал в медицинский кабинет, если замечал, что у них грязные шея и воротничок.