– Почему нет? – задала свой любимый вопрос Медея.
– Мы уволились… поэтому я свободен и могу пикетировать магазин в понедельник.
– Нет, нет! Тогда я тоже потеряю работу, и никому от этого не станет лучше. Как ты говорил, Габриель, я отдала отчаявшейся Милдред часть денег, что должна тебе. Сколько смогла. И еще отдам из следующей получки.
– Разделяй и властвуй. Этого твердого принципа придерживаются все хозяева – и железной дороги, и шахты, и магазина, – Габриель удрученно покачал головой. – Вы, работающие леди, должны устроить забастовку в защиту Милдред Морган.
– Гейб! Не начинай снова вести разговоры, из-за которых ты попал в беду в Италии, – строго сказал Саверио.
– Вся эта политика – вина твоего брата, Саверио, – София погрозила пальцем мужу, потом сложила руки на полной груди и огорченно закатила глаза. – Дженни, брат Саверио Никола, отец Габриеля, влюбился в Альбу Занги, дочь профессора. Она очень красива и богата. У нее много прекрасной одежды, – она на мгновение задумалась, вспоминая модные наряды невестки. – Габриель похож на свою мать, но легко возбудим, как и его отец. Знаешь, что происходит с человеком, когда он очень вспыльчив и много читает?
Несчастье. Боже мой, Габриель, – София печально вздохнула. – Что теперь будет?
– Гейб, мой мальчик, – вступил в разговор Джоко. – Ты был сегодня в квартале профсоюза? Такое впечатление, что толпа возбуждена «подмазанным» уличным оратором, стоящим на ящиках из-под мыла. Смотри, не притащи сюда какого-нибудь из этих радикалов с безумным взором. – От одной только этой мысли румянец сбежал с его щек, и он побледнел как мел. С тех пор, как Джоко поселился у Агнелли, он никогда не уходил из дома днем. Весь день он занимался с Велентайн или сворачивал сигары. Обычно он уходил после полуночи и возвращался на заре.
– Бунтовщики с безумным взглядом ближе тебе, Джоко, – Габриель безжалостно улыбнулся. – Твои фанатичные фении, вероломные убийцы из Ирландии только тем и занимаются, что выслеживают друг друга по всему Нью-Йорку.
– Фанатичные? Кто, черт тебя побери, фанатик? – Джоко вскочил на ноги и попытался ударить Габриеля через стол.
Вошедший с бочонком холодного пива Рокко обхватил сзади вспыльчивого школьного учителя и с трудом усадил на место.
– А ты бы помалкивал. Горшку перед котлом нечем хвалиться, отпусти меня. Я ему сейчас задам, – Джоко не слишком решительно вырывался из рук мальчика.
– Почему нет? – спросила Медея, укачивая Эллиса, проснувшегося от громких криков. Даже котята, гонявшие по полу кухни жука, испуганно выскочили в соседнюю комнату, а Дженни усадила Ингри на колени.