Я поднял брошенное ружьё, вынул стреляные гильзы и спросил, чем она стреляла. Тамара посмотрела на свой патронташ и всплеснула руками. Все патроны, заряженные пулями, были на месте.
— Ведь вы же стреляли в медведя дробью, — ужаснулся я. Ранили и, вполне понятно, привели его этим в ярость. Ничего удивительного, что он бросился на вас и хотел сорвать свою злость. Ваше счастье, что всё так кончилось.
— Я забыла сменить патроны, — удручённо сказала она.
— Охотясь на медведя, нельзя терять ни памяти, ни присутствия духа. Запомните это раз и навсегда.
— Теперь я от Тамары ни на шаг, — промолвил Олег.
— Это будет самое хорошее для неё и для медведей, не говоря уже о вас. Не покидайте Тамарочку.
Она снисходительно взглянула на меня и лукаво спросила:
— Ваш совет относится только к охоте и тайге?
— Боже сохрани! Речь идёт о более длительном времени — обо всей жизни.
Она погрозила мне, но Олег взял Тамару за руку и поцеловал её.
— Не сердитесь, Рудольф Рудольфович сказал лишь то, что от души нам желает.
Тамара, потупив голову, улыбалась. Я понял, что моё присутствие здесь излишне, и быстро отошёл.
На прогалине я встретил Чижова и Еменку. Запыхавшись, они спросили, что случилось.
— Не было бы счастья, да несчастье помогло! Медведю не повезло, и он заплатил жизнью. Зато Тамаре повезло. Хотя у неё отбито плечо и, падая, она поранила губы и язык, но зато имеет хорошего опекуна — Олега. Он застрелил медведя, тем самым спас красавицу, но зато сам попал в неволю и потерял своё сердце…
— Вот те и раз! Но главное, всё хорошо кончилось. А как собаки, уцелели?
— Досталось только Верному, он прыгнул под удар медведя, предназначенный Тамаре.
Охотники пошли дальше, а я вернулся к лошадям. Здесь мне снова пришлось с самого начала рассказывать обо всём происшествии, после чего Старобор поспешил вслед за Чижовым.
Вскоре мы разбили лагерь у подножия холма, около небольшого ручейка. От медведя мы взяли только окорока, которые Старобор посолил и обернул хвоёй. Еменка с Чижовым занялись шкурой, соскребли с неё жир и натёрли золой.
— Получайте, уважаемый Олег Андреевич, следующую памятку о тайге, — произнёс Чижов. — Но если так будет продолжаться и дальше, то ваши трофеи наша вьючная лошадь не дотащит.
— Пожалуйста, следующие трофеи можете класть на мою, — предложил Шульгин.
После обильного ужина мы все пили чай из «пахучего прутика». Нас мучила жажда, и поэтому мы пили чашку за чашкой, хотя мало кому он приходился по вкусу.
Я подсел к Тамаре с Олегом.
— Вот, всем сердцем послушалась вашего совета… — чуть слышно сказала Тамара. — И хотя мы с Олегом знакомы совсем недавно, думаю, что нам как можно больше следует быть вместе и глубже узнать друг друга. Что скажете на это?