Зеленые глаза Миранды округлились от изумления.
— Никак не думала, что доживу до этого! Ну ладно, я пошла спать.
— Давно пора, — крикнула Хоуп ей вслед.
— Алекс! — Он стоял спиной к ней, и Хоуп невольно залюбовалась его фигурой. Удивительно, как спина выдает настроение человека, — пожалуй, даже без предупреждения Миранды она догадалась бы, что Алекс в гневе.
— Будь любезна, скажи, который час. Хоуп намеренно неторопливо посмотрела на свои изящные часики.
— Половина второго.
— И чем ты занималась? Или это бестактный вопрос?
— Алекс, тебе не идет такой тон. Собственно говоря, хотя это и не твое дело, я работала, работала как вол!
— В половине второго ночи! — Он не сводил с нее глаз, пока она снимала короткую кожаную куртку. Тонкая полосатая водолазка облегала ее грудь, как вторая кожа.
— Вообще-то в полночь мы устроили перерыв.
— Могу себе представить, — ядовито протянул он. — Что за «мы»?
— Джон — Джон Кроумвелл, режиссер, — и я.
— Очень мило.
— Я и не знала, что уже введен комендантский час.
— Вы с ним, наверное, отлично повеселились на мой счет?
Хоуп вздохнула.
— Знаешь, Алекс, я чертовски устала, мне все надоело, и я вот-вот наору на тебя. Если хочешь мне что-то сказать — выкладывай!
— Вот что! — выкрикнул он, кидая ей скатанную в трубку газету.
— А, ты об этом. Всего-то? — Она с облегчением опустилась в стильное хромированное кресло, обтянутое красной кожей. Впрочем, дизайнер был явно незнаком с анатомией — кресло было невероятно неудобным.
Газета оказалась субботним приложением, где подробно излагалась история отношений Ллойда и Ширли, да к тому же с фотографиями.
— А я думала, ты будешь доволен.
— Доволен? Доволен, что ты выставила меня на посмешище?!
Хоуп поморгала — уж такого ответа она не ждала никак.
— Ты хочешь сказать, что вел себя не слишком разумно? — Приятно подразнить тигра.
— Ты знала, что я схожу с ума, думая о тебе и этом типе! — Губы у него скривились в саркастической усмешке. — Ты, наверное, забавлялась, глядя, как я был готов удушить этого ублюдка! Тебе нравится делать всех вокруг себя идиотами, да? Это твое хобби!
До Хоуп вдруг дошло, что он по-настоящему разъярен.
— Я пыталась объяснить тебе… — начала было она, но Алекс ничего не желал слушать.
— Ты позволила всей стране поливать тебя грязью — и ради чего? Ради этого ничтожества!
— Бульварные газеты — это не Библия, Алекс. Я помогла другу, вот и все.
— Ничего себе дружба!
— Может, ты наконец успокоишься? Что тебе, в конце концов, не нравится — что Ллойд был моим любовником или что не был? Теперь ты еще вообразил, будто мы с ним связаны какими-то узами вечной дружбы. Знаешь, если уж мне суждено выслушивать от тебя упреки, хотелось бы точно знать, за что именно.