От скуки девушка забрела в конюшню Ролинзов, где стояли ездовые и скаковые лошади, а также могучий Эквус.
Эквус, громадный черный жеребец, принадлежащий Адаму, поразил Эви. Она решила, что этот огромный фыркающий зверь под стать его хозяину.
Конюха нигде не было видно, и Эви похлопала по морде одну из гнедых лошадей. Это красивое животное обычно запрягали в карету в паре с другой лошадью. Черный жеребец в соседнем стойле настороженно посмотрел на Эви и недовольно фыркнул.
— Ты такой же противный, как и твой хозяин, — сказала она.
Внезапно жеребец зашевелил ушами и громко заржал. Через лужайку в конюшню шел Адам Ролинз.
Эви не хотела встречаться с ним, особенно здесь, в конюшне. Она огляделась, подыскивая место, куда можно было бы спрятаться. Единственным убежищем был сеновал. Подобрав юбки, она полезла по лестнице, ведущей на чердак.
Эви достигла верха как раз в тот момент, когда Адам вошел в конюшню, и могла наблюдать за ним через щель в полу. Ее сердце билось так громко, что, казалось, он может услышать этот стук.
— Что тебя так взволновало? — спросил Адам. На мгновение Эви подумала, что он обращается к ней, пока не увидела, что он хлопает по морде Эквуса. Черный жеребец фыркнул от удовольствия, схватив зубами яблоко, которое Адам предложил ему.
— Я же говорил, что принесу тебе яблоко, разве не так? — усмехнулся Адам.
Эви, словно зачарованная, наблюдала, как он взял щетку, вошел в стойло и начал чистить лошадь скребницей.
Плотно облегающая тело рубашка и штаны, которые были на Адаме, впервые позволили Эви заметить, каким гибким и мускулистым было его тело, обычно скрытое под традиционным костюмом.
Во время работы темные волосы упали на лоб, придавая ему совсем мальчишеский вид. Эви быстро прикинула и поняла, что сейчас Адаму около двадцати шести лет. Почему же он до сих пор не женат? А может быть, он и женат, мрачно подумала она, но не удосужился сообщить ей об этом.
Эви продолжала наблюдать за ним, удивляясь и восхищаясь тем, с какой нежностью он обращался с лошадью. «Если бы Эквус был кошкой, то наверняка бы замурлыкал, — насмешливо подумала она. — Жаль, что Адам не может быть таким добрым с людьми».
— Кажется, мальчик, мы оба можем немного поупражняться, — обратился Адам к жеребцу. Через несколько минут он надел на него седло и вывел из конюшни. Эви спустилась вниз, как только услышала удаляющийся стук копыт.
Случилось так, что всю следующую неделю Эви мало видела Адама. Он рано вставал и уезжал в контору до того, как она утром спускалась вниз, однако вечером часто обедал с ними, но при этом возникала неловкая натянутая обстановка, хотя Адам был подчеркнуто вежлив. Закончив еду, он извинялся и сразу исчезал за закрытой дверью своего кабинета на весь оставшийся вечер.