С этого момента она начала планомерную охоту за одним-единственным мужчиной, предметом ее необузданного желания. Правда, ее смущало то, что он маркиз, а не герцог. Но она позволила приливу страсти одолеть честолюбие и примирилась с мыслью стать всего лишь маркизой. В конце концов были еще знаменитые драгоценности Тривейнов стоимостью в королевский выкуп, так что особенно разочаровываться не стоило. Она знала его нелюбовь к браку. Злые языки предрекали скорый конец их связи, но ничто не могло поколебать уверенности леди Марианны в страстной любви маркиза. Очаровательная вдовушка нисколько не сомневалась в своей власти над мужчинами, поэтому ей даже в голову не приходило, что Тривейну не захочется брать ее в жены. Она плела искусные сети, притворяясь испуганной мыслью о новом замужестве, умело разыгрывая стремление во что бы то ни стало сохранить свободу. Ей хотелось приручить его. Время не торопило, и она не собиралась опережать события.
Леди Марианна знала о других женщинах лорда Тривейна, но не считала их соперницами. Однако время шло, а он так и не упоминал о браке, и она решила припугнуть его угрозой расставания ради другого. Вопреки ожиданиям лорд Тривейн отнюдь не испугался.
Наверняка помехой стала его упрямая гордыня, подчинявшая себе все его желания. Марианна просто забыла о его гордости. Она взглянула в красивое лицо маркиза, увидела сурово сомкнутый, четко очерченный, чувственный рот, и мысль, что он потерян навсегда, привела ее в отчаяние. Она не могла лишиться Алекса, единственного мужчины, которого когда-либо любила. У нее были дюжины любовников, не менее красивых, чем Алекс, но в нем было нечто особенное, непохожее на других. Возможно, его небрежное безразличие или его надменность, которые не давали ей забыть, что он истинный мужчина. Он никогда не льстил ей, никогда не позволял распоряжаться собой, но она все-таки считала, что имеет власть над этим мужчиной. Он был пылким любовником, умел заставить ее потерять голову и ощутить себя женщиной в полном смысле этого слова. Она растворялась в нем, теряла в нем себя, а без него словно не жила. Ее трепещущее тело жаждало его рук, ее губы алкали его поцелуев… сейчас… сию минуту…
— Я вижу, леди Марианна, у вас назначена какая-то встреча, на которую вы опаздываете. Поэтому не смею задерживать. Ваш экипаж не должны видеть у моих дверей, — вежливо произнес лорд Тривейн; голос его звучал с холодным равнодушием, непроницаемый взгляд замечал смятение на ее лице. — Надеюсь, вам дорога ваша репутация.
Закусив нижнюю губку, леди Марианна нерешительно подняла на него глаза, но тут же нашлась. Губы ее изогнулись в обольстительной улыбке.