Июнь 1812 года был идеальным месяцем для ведения войны: погода стояла теплая, но не жаркая, дороги были сухими, реки плавно несли свои воды, природа вокруг напоминала цветущий сад, разделенный на две части рекой Неман – с одной стороны – Россия, с другой – Польша. На русском берегу реки сосредоточилась армия численностью примерно в полмиллиона – это были солдаты Александра I. На другой стороне, в Польше, отдыхали после длительного перехода через всю Европу солдаты Наполеона Бонапарта, императора Франции, в ожидании дальнейших приказов на наступление. У них также насчитывалось полмиллиона человек, из которых сто тысяч составляла кавалерия. Весь мир в течение всей весны наблюдал за тем, как император Франции подтягивал войска, готовясь к решающему наступлению на своего давнего противника – российского царя.
Одновременно с продвижением войск делались попытки мирных переговоров, но они шли исключительно со стороны Франции и не находили отклика у молчаливых и грозных россиян. Россия жаждала схватки с Наполеоном, и с началом июня война стала неизбежной. Единственной страной, приветствующей это событие, была верная Франции Польша, трижды подвергавшаяся за последние двадцать три года разгромам и разделам. Теперь от некогда могущественного королевства осталось лишь Варшавское герцогство во главе с саксонским королем. Оно существовало под протекторатом Франции, и поляки всюду вместе с наполеоновскими войсками участвовали в его европейских войнах. Жители Данцига пребывали в июне в возбужденном состоянии, поскольку война была неизбежной и в город прибыл сам император Наполеон со своей второй женой – эрцгерцогиней австрийской Марией-Луизой, после того как им был дан прием в Дрездене.
Вся польская знать собралась в Данциге, совсем небольшом городке. И сейчас он был полон народу, поскольку лежал на пути Наполеона в Россию; весь город был оживлен и украшен в честь приезда императора. Одним из самых богатых и уважаемых людей в Польше считался граф Теодор Груновский, он проделал длинный путь из своих львовских владений сюда, чтобы предстать перед французами и оказать своим союзникам услуги, которые могли им понадобиться от него. Ранним вечером восьмого июня он сидел, глядя, как его супруга готовится идти на прием в честь Наполеона.
Ему нравилось смотреть на нее, потому что она была необыкновенно хороша, и ему это доставляло эстетическое наслаждение, поскольку он знал толк в красоте. Он любил хорошие картины и изящную мебель, он обожал музыку и умел ценить изысканные кушанья и редкие вина. У него была коллекция китайского нефрита, считавшаяся бесценной. Он был по природе коллекционером, кропотливым, решительным и неразборчивым в средствах. Свою молодую жену он приобрел примерно тем же способом, что и остальные свои сокровища, хотя гораздо больше ценил свою коллекцию нефрита, а за последние год-два гораздо больше времени проводил со своими лошадьми. Он не торопился с женитьбой – многочисленные любовницы удовлетворяли его аппетиты, когда он был молод, и его тщеславие, когда он достиг зрелого возраста, все они занимали менее высокое положение, нежели он, и не возмущались, если он плохо с ними обращался. Он был вполне доволен своей жизнью, и лишь необходимость в наследнике, которому он бы смог передать свой титул и богатство, заставили его отказаться от холостяцкой жизни и начать присматривать себе подходящую супругу.
