— О Айван, — простонала Лиза.
Он поцеловал ее снова, но теперь уже скорее жадно, чем нежно, так, словно хотел утолить жажду… и крепко обнял.
Словно во сне Лиза услышала, как кто-то постучался в дверь домика. Но она не в силах была прервать то удивительное наслаждение, во власти которого сейчас находилась, тем более что не очень верила в возможность нового визита. Кто еще явится к ним в такую холодную погоду и в снегопад?
Забыв обо всем, Лиза отвечала на ласки Айвана. Она нежно гладила его шею и хотела погладить его ужасный шрам, который был для нее напоминанием о прошлом этого человека.
— Что это значит? — услышала Лиза чей-то возглас и словно очнулась от сна. Вырвавшись из объятий Айвана, она снова оказалась лицом к лицу со своими бедами и напастями, которые преследовали ее со времени того скандала.
В дверях кухни стоял Альберт, а по обе стороны от него — Джордж и Эвви. Конечно, если не считать Эвви, все они видели, как Лиза целовалась с Айваном. А по лицу Эвви можно было догадаться, что она все поняла, хотя ничего и не видела.
Лиза невольно коснулась своих губ, еще горевших от поцелуев. Стараясь удержаться от слез, она хотела отвернуться, но Айван обхватив ее за талию, силой повернул лицом к двери.
— Что привело вас сюда, Руни? — спросил Трамор, не отпуская Лизу.
Лиза понимала, что без борьбы ей не вырваться. Сейчас она даже горела желанием подраться с Айваном, так как была уверена, что он все это подстроил. Но и предыдущая сцена была достаточно позорной для нее и ее родных, а потому ни к чему было увеличивать этот позор.
— Лиза, вы посылали за мной, — горько ответил Альберт. Он достал из кармана пальто письмо и швырнул его на кухонный стол.
— Я… я вовсе не посылала за вами. — Голос Лизы дрожал.
Ей не было необходимости читать письмо, она заранее знала его содержание: там наверняка содержалось приглашение Альберта в Фиалковую Лужайку, и письмо, конечно, было подписано ее именем. Безусловно, писала не она, но Альберт не мог этого знать. Поэтому он и пришел, но только для того, чтобы застать Лизу в объятиях наиболее знаменитого жителя Ноддинг Нолл.
Лиза посмотрела на Айвана. Взгляд ее выражал гнев и боль. Значит, он снова обманул ее! Не любовь и не страсть заставили Айвана поцеловать ее, а желание ее безжалостно унизить и опозорить. Он настолько ненавидел ее, что готов был лишить последней надежды на спасение для их семьи, готов был допустить, чтобы она попала в долговую тюрьму. Может быть, он даже будет смеяться, если это случится? А может, просто будет смотреть тогда на Лизу с жалостью, как смотрели не раз на него самого, когда он был незаконнорожденным сыном Пауэрскорта.