Снова сел, попробовал читать, но не мог сосредоточиться. Он мог думать только об Анне.
О, боже, как же он ее любил!
В семь утра, разбитый, с тяжелой головой, позвонил дежурному администратору гостиницы, чтобы в пятый раз спросить, не поступило ли каких-нибудь сообщений от Анны в течение ночи. Ничего.
Ничего.
Он принял душ, побрился, заказал себе завтрак в номер.
Он знал, что с Анной что-то случилось; он был совершенно уверен в этом. Во всем мире не существовало никакой причины, которая могла бы заставить ее добровольно уйти, не поставив его в известность.
С ней что-то случилось.
Он выпил несколько чашечек крепкого черного кофе, затем заставил себя съесть суховатый бисквит.
Ему было страшно.
На Варнингерштрассе находится интернет-кафе, одно из нескольких подобных заведений, внесенных в венскую телефонную книгу. Это, именовавшее себя “Интернет бар/кафе-хаус”, оказалось залом, ярко освещенным простыми люминесцентными трубками, где на небольших круглых столиках из “формайки” стояло несколько несерьезных с виду компьютеров “Макинтош”, а в углу шипела большая кофеварка. Пол был липким, и в помещении стоял густой пивной дух. За пятьдесят австрийских шиллингов здесь можно было получить тридцать минут доступа к Интернету.
Он набрал слово “Земмеринг” в нескольких поисковых окнах, используя разные тематические запросы и контекст, и получил в ответ рекламные объявления лыжных курортов, гостиниц, а также большое общее описание деревни и лыжного курорта, находящегося в Австрийских Альпах, приблизительно в девяноста километрах от Вены.
Впадая в отчаяние, сознавая, что, возможно, допускает ужасную ошибку, он нашел телефон-автомат и позвонил в “Фонд Ленца”. Последнее место, которое, как он точно знал, она посетила. Это было скорее всего бессмысленно, более того, это был почти безумный поступок — спрашивать о ней там, — но что еще ему оставалось делать?
Он попросил соединить его с приемной Юргена Ленца, а у ответившего ему дежурного секретаря осведомился, не посещала ли фонд некая Анна Наварро.
Женщина, похоже, знала это имя, но вместо того, чтобы ответить на вопрос, она спросила, кто с ней разговаривает. Бен представился атташе американского посольства.
— Но все-таки, как вас зовут? — продолжала настаивать женщина.
Он назвал вымышленное имя.
— Доктор Ленц попросил меня записать ваш телефонный номер, чтобы он мог перезвонить вам.
— Вообще-то меня целый день не будет на месте. Если можно, я хотел бы переговорить с доктором Ленцем, — сказал Бен.
— Доктор Ленц временно недоступен.
— Хорошо, но не могли бы вы сказать, когда он освободится. Нам с ним очень нужно переговорить.