Конюшни были для Кэролайн привычным миром. Одетая в старое платье для верховой езды, она работала рядом с кучерами и жокеями и лично присматривала за лошадьми. Пять лет назад лошади вернули ее к жизни после пережитого потрясения. Именно эти нежные создания заставили ее увидеть смысл в дальнейшем существовании.
Напевая что-то себе под нос, она принесла ведерко горячего корма для своей любимицы Дестини и вылила его в корыто. Она провела рукой по жемчужной шее и прошептала на ухо лошадке слова похвалы. Дестини повела ушами, словно поняла, о чем речь.
Кэролайн часто подозревала, что так оно и есть.
И вдруг Дестини радостно заржала и рванулась вперед с такой силой, что едва не выбила из ее рук пустое ведро. Закрыв глаза, Кэролайн глубоко вздохнула и повернулась к выходу, наперед зная, кого ей предстоит увидеть.
Роган Хант прислонился к дверному косяку у входа в конюшню. Лучи солнца словно обливали его со спины, подчеркивая безупречную фигуру и высокий рост: над его головой словно сиял нимб, в то время как его грубые мужские черты скрывала тень.
– Доброе утро, леди Кэролайн.
Он шагнул из полосы света, пересекая порог конюшни, и удивленно приподнял бровь, когда заметил ее старое платье.
Она напряглась как струна. Вчера вечером Роган Хант был ее смелым спасителем. Его темный силуэт привлекал ее, ее тянуло к нему как магнитом, потому что с ним она ощущала себя в безопасности после пережитого кошмара. Однако при ярком свете дня она не могла не заметить веселый огонек в его серых глазах цвета грозы, и он уже не казался ей таким романтичным, как прежде.
Или внушающим столь безграничное доверие.
Она вежливо кивнула.
– Мистер Хант.
Он сделал еще один шаг ей навстречу, и она невольно отступила, а ведро в ее руках громко скрипнуло, сделав более заметным ее бегство. Бросив на нее выразительный взгляд, Роган протянул руку к Дестини. Сердце Кэролайн все еще учащенно билось. Он обладал любопытной властью: от ощущения его близости у нее начинала кружиться голова. Она уже пережила нечто подобное вчера вечером, но списала это на последствия злоключений, которые ей пришлось пережить. Однако и на следующий день все повторилось, и это не могло не встревожить ее.
– Я полагаю, вы снова явились, чтобы предложить нам продать лошадь?
Она была обескуражена собственными чувствами, поэтому, сделав над собой усилие, отошла прочь и стала гладить шею лошади с другой стороны.
– Она раньше принадлежала мне, леди Кэролайн, – сказал он, опершись рукой о дверь стойла и разглядывая собеседницу с высоты своего исполинского роста. Прядь иссиня-черных волос упрямо курчавилась на его виске. – И если мне улыбнется удача, она снова станет моей.