Он проник ей в душу и вырвал из груди сердце.
Ее сердце принадлежало ему — Тэсс с горькой мукой должна была признать это. Дейну или Андре — это не имеет значения. Ее сердце всегда принадлежало ему.
Она встрепенулась, вырываясь из его объятий; ее лицо стало мокрым от слез, заблиставших серебром в лунном свете.
— Тебе было мало предать меня один раз, да? Нет, тебе понадобилось окончательно разрушить мою жизнь. Отвратительный проклятый лжец! Нет, убийца — вот ты кто, ибо ты убил Андре!
— Перестань, Тэсс. Андре существует! Он — часть меня, голос моей юности, радость капитана, стоящего у штурвала. Но ты не сможешь обладать им, не обладая мной. Это закон жизни, Тэсс: добро не всегда можно отделить от зла. Вот этого-то ты и не можешь принять, правда?
Она не ответила; глаза ее были бездонными, потемневшими от боли.
— Это было нечестной игрой! Зачем ты возвратил мне надежду?
Из тени послышался шорох крыльев. Через секунду из сумрака через полосу лунного света малиново-изумрудным пятном проплыл Максимилиан, едва коснувшись головы Рейвенхерста. Виконт от неожиданности, выругавшись, пригнулся.
Тэсс тотчас же вырвалась из его рук и ударила Дейна в пах коленом. Так же как и в первый день на кухне, Рейвенхерст согнулся пополам, судорожно хватая ртом воздух. Невыносимая боль сдавила его чресла, но он все же пытался что-то сказать.
— Черт побери, Тэсс. У-у-у! Подожди…
— Слишком поздно! — дико закричала она; в ее глазах серебрились слезы. — Андре… Дейн — за каким бы именем ты ни прятался теперь, не имеет значения! Ты предал меня в последний раз. Я позабочусь, чтобы у тебя больше не было возможностей.
С напряженным от боли лицом Рейвенхерст смотрел, как она неуверенно повернулась и поплелась к двери.
— Подожди… — хрипло пробормотал он.
Но Тэсс не стала ждать. Она выбежала из комнаты, и шорох ее шагов не смог заглушить безудержных рыданий, срывавшихся с ее губ.
Луна стояла высоко, ее бледный серп покачивался на волнах пенистых облаков, когда Тэсс повернула на Мермейд-стрит. В оцепенении она отметила, что с болот наползает сырой туман. Ни минуты не колеблясь, Тэсс, потрясенная смертью Джека и раскрытием невероятной тайны Андре, взяла лошадь Рейвенхерста, Сердитый топот копыт, казалось, поддразнивал ее.
«Слишком поздно, — как будто выстукивали они. — Слишком поздно. Слишком поздно».
Тэсс слышала за собой в темноте шорох преследовавших ее невидимых существ. О да, этой ночью демоны подкрались совсем близко!
Поэтому ничего удивительного не было в том, что Джем, молодой конюх, перепугался, когда она ворвалась в тихую конюшню подобно Валькирии.