Подобрав письмо, Саладин положил его на стол рядом с остальной корреспонденцией.
— Приободрись: быстрая казнь — один из самых восхитительных элементов христианского правосудия.
Малькольм, привыкший к непочтительности друга, не обиделся. Он застонал.
— Мне придется распрощаться со всеми надеждами на мирную уборку урожая.
— Зато те, кто продает веревки, наживутся, да и женщины будут рады: люди любят посмотреть, как вздергивают на виселицу их ближнего.
— Ничего смешного, Саладин. Король Георг не потерпит угрозы его власти.
— Истинный английский варвар, — самодовольно заметил Саладин.
— Тебе это должно быть близко. Саладин выпрямился и указал на письма:
— Неужели Гордон и прочие вожди кланов собрались свергнуть ганноверца?
Малькольм хлопнул по письмам так, что у него заныла ладонь.
— Скажи, что ты об этом думаешь? Ведь ты целую неделю провел с этими чертовыми заговорщиками.
— Как ни прискорбно мне это сообщать, у тебя, мой друг, по всей видимости, есть основания для беспокойства.
Малькольм приготовился к худшему.
— Валяй, говори.
— Эти жеребцы готовы взбунтоваться. Твои приятели-шотландцы, Гордон и лорд Ло — уэтт, не склонны поддерживать короля.
От ярости у Малькольма перехватило дыхание. Он всей душой жаждал прекращения вражды между северными кланами.
— Так я и знал. Упрямые горные лорды могут прикрывать свою приверженность якобитам пышными фразами, но значение этих писем вполне ясно.
Саладин кивнул:
— Я слышал, как граф Абердина говорил, что не верит в способность заморского короля самому добыть себе корону.
— Да. Гордон разуверился в Джеймсе Стюарте и пригласил его воинственного сына прийти и взять власть. По слухам, после того, как в этом году скончалась его мать, принц чувствует себя одиноким и обозленным.
Потрясенный мыслью о войне, Малькольм только покачал головой.
— Еще один якобитский бунт. Католик Стюарт в короне. Дурацкие мечты и незаконные действия.
— Да не беспокойся ты так, христианин.
Малькольм подошел к окну и стал наблюдать за мирной жизнью обитателей замка. Если начнется война, его солдатам придется воздвигать укрепления, а не помогать ткачу заново крыть щепой крышу его хибары. Вместо того чтобы совать радостным детишкам печенье, женщинам Килдалтона придется подносить ведра с водой и заливать огонь.
— Твой прелестный принц — обычный пятнадцатилетний мальчишка, — не унимался Саладин. — Он не сможет встать во главе армии.
— Карл Стюарт — отнюдь не мой принц. Он ни разу не ступал на землю Шотландии.
И не заблуждайся — в пятнадцать лет он уже достойный служитель Марса. В воинском искусстве его наставлял сэр Томас Шеридан. Парень не умеет ни читать, ни писать по-шотландски. Он — воин.