Ричард прошествовал с гордо поднятой головой под аркой ворот и вошел во внутренний дворик. И хотя лицо его пылало от стыда, граф Базилдон делал вид, что не слышит насмешек и удивленных возгласов обитателей замка.
– Черт возьми, Деверо, что вы вытворяете?! – воскликнул стоявший на крыльце Роберт Толбот.
Повернувшись, Ричард увидел герцога Ладлоу и его любовницу леди Дон, графиню Чеширскую.
– Я прибыл, чтобы посвататься к леди Моргане, ваша светлость, – ответил граф с невозмутимым видом.
– Вы шли сюда босиком от самого Лестера?
– Меня ограбили, болван! – оборвал его Ричард, который никому не позволял издеваться над собой.
– Примите мои извинения за причиненные вам неудобства, – сказал Роберт Толбот, жестом приглашая Ричарда войти. – Буду рад предложить вам воспользоваться моим гардеробом. Заверяю вас, что мы поймаем злодея и повесим его.
– Обыщите окрестности и схватите двух верзил, – сказал Ричард.
– Верзил? – переспросил Толбот, решив, что он ослышался.
– Ну да, то есть двух парней очень высокого роста, – добавил Ричард. – Они говорят с акцентом, по-моему, уэльским.
– Это очень странно, – заметил Толбот.
Леди Моргана Толбот, выйдя из парадного зала, проводила удивленным взглядом отца и разутого графа Базилдона, удалявшихся по коридору.
– Что случилось? – спросила она проходившую мимо графиню Чеширскую.
– Деверо собирается посвататься к вам, – ответила леди Дон, лукаво улыбаясь. – У графа очень красивые пальцы на ногах. Леди Мэри и леди Джейн говорили мне, что скрытые от нескромных глаз прелести графа даже превосходят те, которые может лицезреть посторонний.
Моргана Толбот бросила на похотливую графиню негодующий взгляд, но ее любопытство было слишком велико, и она подавила в себе враждебные чувства к любовнице отца.
– И что же это за прелести?
– О, у Деверо есть то, чего нет у других мужчин. Например, веснушки на кончике его… – Не договорив, графиня Чеширская рассмеялась и направилась вслед за мужчинами.
От цветущих живых изгородей и лиловых астр в садах в воздухе распространялся легкий аромат, предвещая наступление полнолуния и осеннего равноденствия, когда день и ночь находятся в полной гармонии. Лондонские христиане готовились к Михайлову дню, а крестьяне из окрестных сел – к празднику урожая.
Были и те, кто находился в предвкушении совсем других торжеств. Ведь культ святого Михаила заменил культ языческого божества Солнца.
Тихий вечер опустился на Англию. Еще не начинало смеркаться. В небольшой дубовой роще на вершине Примроуз-Хилл, холма примул, стояли трое – два огромного роста парня и миниатюрная темноволосая девушка.