Если угодно — казните, но что вам от этого пользы?
Что суждено, да свершится, — на суд я честно явился…»
Бэллин-баран тут напомнил: «Пора начинать заседанье».
Изегрим-волк подошел, окруженный роднёю, кот Гинце,
Браун-медведь да и множество прочих зверей и животных:
Болдевин был там— осел, и Лямпе— знакомый нам заяц;
Дог, по имени Рин, и Вакерлос, бойкая шавка;
Гермен-козел вместе с козочкой Метке, и белка, и ласка,
И горностай. Пожаловал бык, да и лошадь явилась.
Были, конечно, представлены и обитатели чащи:
Серна пришла и олень, и Бокерт-бобер, и куница,
Кролик и дикий кабан, и каждый вперед пробивался.
Бартольд-аист, и Лютке-журавль, и союшка Маркарт
Тоже слетелись на суд. Явилась и уточка Тибке,
Альгейд-гусыня и много других, потерпевших от лиса.
Геннинг, петух безутешный, с последним остатком семейства
Плакал и охал по-прежнему. Не было счету пернатым.
Столько зверей там сошлось, что всех и назвать невозможно.
Все ополчились на лиса. Каждый своим показаньем
Жаждал его уличить и законное видеть возмездье.
Все короля обступили, держали громовые речи.
Иск громоздился на иск, к заведенным делам добавлялось
Множество новых. Такого количества жалоб не слушал
Суд королевский еще никогда ни в одном заседанье!
Рейнеке, тут же присутствуя, стал защищаться искусно:
Дай только слово ему— и сейчас в оправданье польется
Красноречивый поток, столь похожий на чистую правду!
Все он умел опровергнуть и все доказать, что угодно.
Слушаешь — диву даешься: выходит, что он не виновен, —
Сам обвинять очень многих он, собственно, более вправе!
Тут, наконец, поднимаются верные, честные лица
И, против Рейнеке выступив, снова его уличают.
Ясными стали его преступленья. Свершись, правосудье!
Единодушно вынес решенье совет королевский:
«Рейнеке-лис осуждается на смерть! Да будет на месте
Взят он и связан — и без проволочек публично повешен[22],
Чтоб искупил он свои преступленья позорною смертью».
Рейнеке сам понимал, что все его козыри биты:
Не помогли ему хитрые речи! Король самолично
Текст огласил приговора, и Рейнеке взят был и связан:
Злостный преступник теперь уже видел конец свой позорный.
Только лишь он оказался связанным по приговору,
Засуетились враги, торопясь отвести его на смерть,
А потрясенные скорбью друзья его оцепенели.
Гримбарт, Мартын-обезьяна, вся клика лисовых присных,
Чуть не ропща, приняла приговор — и больше скорбела,
Чем ожидали: ведь Рейнеке был среди первых баронов,
А между тем он стоял, лишенный всех званий и чести,
Приговоренный к позорнейшей смерти! Ну, как же спокойно
Близким на это взирать? У короля отпросившись,