– Конечно, расскажу, – пообещала Эмбер, прекрасно понимая, что никогда этого не сделает. Роскошь исповеди – не для нее.
В те бессонные часы, после того как она пришла, босая, в слезах, в дом подруги, Эмбер твердо решила: во-первых, выйти замуж за Саймона и в продолжение всей жизни постараться загладить свою вину перед ним; во-вторых, никому не говорить о том, что случилось. Пусть это будет ее крест и понесет она его одна. Саймона следует оградить от сплетен; он не должен страдать оттого, что невеста его обманула.
Никто ничего не узнает – только она и Джейк будут знать правду. Ту роковую ночь она постарается выбросить из памяти. А что касается Джейка…
Какой мужчина станет похваляться тем, что соблазнил невесту двоюродного брата?
Нет, Джейк не будет болтать.
Впрочем?..
Ну конечно же, Джейк не проболтается, размышляла Эмбер, стараясь вникнуть в смысл слов Саймона.
– Ты оставила кольцо у Сандры? По правде говоря, я полагаю, что тебе следует быть более внимательной, – произнес он обиженным тоном. – Не знаю, что скажет мама. Это ведь очень дорогая вещь. Члены нашей семьи ожидают увидеть это кольцо на твоей руке. А завтра тебе необходимо его иметь при себе для церемонии венчания… – Он взглянул на часы. – Может быть, нам сходить сейчас к Сандре и забрать его?
– О нет, Саймон, не теперь – мы не успеем. – Бессонная ночь давала себя почувствовать: началась мучительная головная боль. Зачем только она согласилась прийти на ленч? Все равно ведь не сможет проглотить и кусочка.
– Да, пожалуй, ты права: нам никак нельзя опаздывать. Кстати, я тебе еще не рассказал? Матушка, в качестве особого презента, решила отремонтировать нашу половину дома, пока мы будем на Бали. С ее стороны это великодушный поступок. Ведь у нее в таких вопросах больше опыта, чем у нас с тобой…
Эмбер слабо улыбнулась, словно актриса, играющая роль в плохой пьесе. Во всем этом была фальшь: в том, что они с Саймоном шли по улице и говорили о свадебных подарках, словно бы все было в порядке… Впрочем, что касается Саймона, тут и правда все в порядке.
– Это очень любезно с ее стороны, – произнесла Эмбер. На самом же деле ей меньше всего хотелось, вернувшись домой после свадебного путешествия, обнаружить свое жилище обклеенным обоями во вкусе госпожи Фаррелл. Но в данный момент у нее не было сил протестовать. Сам медовый месяц представлялся ей таким событием, что не верилось в его возможное окончание, и обои уже не играли решающей роли… – Прости меня, Саймон, – пробормотала она. – Я даже не знаю… Я выпила слишком много на вечеринке. – Ее мучила совесть из-за того, что она вынуждена лгать, но у нее не было иного выхода.