Вам хочется поскорее углубиться в этот город, где вам суждено провести всего одну ночь. И потому, что в вашем распоряжении только одна ночь, вы чувствуете себя так, будто только что появились на свет, и чужой город для вас чудная игрушка. Уверяю вас, это совсем особое состояние – только любопытство и беззаботная легкость, ничего больше.
– Да, это, должно быть, хорошо, – сказала девушка. Она зажмурилась и облизнула полные яркие губы. – Расскажите еще что-нибудь. Может быть, вы поэт?
Касацкий сдернул фуражку и запустил в волосы длинные пальцы. Она с удивлением отметила, что голова его совсем седая.
– В молодости я писал стихи, но… бросил, – весело засмеялся он. – Подверг себя самокритике и не одобрил. Бросил, как и многое другое, о чем и вспоминать не стоит. А вы любите стихи?
– Люблю. Расскажите еще что-нибудь. Вы будете плавать, я вам завидую.
– Напрасно. В нашем деле, как и во всяком другом, есть свои верхние этажи, есть и подвалы. Теперь мне придется спуститься в подземелье, в самую грязь. Я еду на Каспий и буду плавать на нефтевозе. Каспий – внутреннее море, там нет ни неведомых городов, ни новых рейсов. Зверская жара, берега – пустыня и огненный груз. Я назначен на «Дербент» – один из танкеров новой постройки. Это, знаете ли, плавучие цистерны гигантских размеров. Своеобразные морские ночлежные дома. Называют их так потому, что моряки не плавают на них долго и сбегают под разными предлогами. Трудно выдержать убийственное однообразие одних и тех же рейсов, во время которых обязанности распределены и заучены, как постылая пьеса. И антракты коротки – трехчасовые стоянки во время налива. Нашли, чему завидовать.
– Бедный вы, – сказала девушка сочувственно, – вы любите далекие скитания. Зачем же вы едете туда?
– Да, плавать будет тяжело, – меланхолично продолжал Касацкий, словно не расслышав вопроса, – на берегу события оглушают людей. Кто бы они ни были, каждый новый день готовит им крупицу неожиданности.
Я же буду только слушать радио и изредка читать газеты. Впрочем, и для меня может быть уготовлена неожиданность в своем роде. Недавно на Каспии сгорел нефтевоз «Партизан», может быть, слыхали? Такие-то дела.
Он говорил медленно, полузакрыв глаза, и лицо его казалось печальным. Девушка вздохнула.
– Не грустите, – сказала она, дружелюбно дотрагиваясь до его руки.
Касацкий тотчас встрепенулся.
– Сейчас я представил себе свое будущее. В большие праздники судно будет вставать у причала, и время стоянки удлинится разве что на каких-нибудь полчаса.
Больше обыкновенного будет женщин на пристани.