– И что ты сделал?
То, что она обидела Джеймса так же, как и его мать, потрясло Алекс до глубины души. Этот поступок жег ее каленым железом. Не имело значения, что Джеймс простил свою мать и, казалось, готов забыть и ту обиду, что нанесла ему Алекс.
Он беззаботно пожал плечами.
– Я встретился с ней и высказал все. Честно сказал, что она причинила мне боль, что была скверной матерью, променяв меня на мешок с деньгами.
– И что она ответила?
– Ничего. Мое мнение не интересовало ее. – Взяв Алекс за руку, Джеймс перебирал ее длинные пальцы, на которых сегодня не было лака. – Но мне стало лучше. Я примирился с самим собой.
Алекс опустила глаза и облизнула пересохшие губы. Она снова взглянула на Джеймса, но он молчал и, подняв голову, наблюдал, как покачиваются от ветерка ветки сосен. Легкая щетина на лице, волосы падают на шею завитками, влажными от тяжелой работы.
Никогда Джеймс не был так красив.
И она никогда не чувствовала себя столь близкой ему.
– Прости, – сказала Алекс от имени всех женщин, когда-либо причинивших ему боль.
Он улыбнулся, и морщинки залегли в уголках его глаз.
– Не стоит. Я рассказал тебе это не потому, что мне нужна твоя жалость. Но ты доверила мне самого близкого тебе человека, поэтому должна знать обо мне все.
Алекс была поражена. Она дала Джеймсу столько поводов отвернуться от нее, что не могла взять в толк, как он вот так сидит рядом с ней и делится самым сокровенным. Удивительное качество – уметь выслушать и понять другого. Как же ей повезло с таким другом!
– Спасибо. В последнее время я многое начала понимать, – призналась она и была вознаграждена теплой улыбкой.
Их разделяло лишь несколько дюймов, его дыхание касалось ее щеки, ничего не стоило чуть наклониться и наконец насладиться вкусом его губ…
Алекс так и сделала, приоткрыв губы.
Его поцелуй был легким, он закончился, не успев начаться, и не утолил ее жажды.
– Пожалуй, отведу Хромоножку в загон, – сказал Джеймс, глядя мимо Алекс.
Ее разочарование сменилось растерянностью. Что-то не так?
Она кивнула:
– Иди.
Джеймс поколебался минуту-другую, потом поднялся, стряхнул траву с джинсов. Протянул ей руку, помогая встать.
– Вот что я тебе скажу, – промолвил он, снимая травинки с ее свитера. – Ребята еще не скоро вернутся. Почему бы тебе не приготовить горячий шоколад? Я здесь все закончу, а потом посидим у камина.
Алекс кивнула, радуясь, что конкретное дело отвлечет ее от горьких раздумий о прерванном поцелуе, посмотрела, как Джеймс подошел к лошади, погладил ее по боку, а та в ответ тихо заржала. Он ослабил узел повода, привязанного к березе, и повел Хромоножку на заднее пастбище, где паслись несколько белых коз.