Поэт совсем уже забыл о дервишах, улыбка блуждала на его губах, когда он подошел к книжной лавке Мешади Гулама, Он чуть не столкнулся с учеником чайханщика Алимухтара:
- Салам, Рази, детка, рад тебя видеть, - мягко растягивая слова, как это свойственно шемахинцам, улыбнулся Сеид Азии.
- Алейкум салам, Ага, да будут добрыми твои дни.
- Мешади Гулам у себя?
- Да, я только что отнес ему чай.
- И мне тоже принеси, будь добр.
- Пожалуйста, сейчас, Ага... Мешади и сам бы обязательно заказал...
Сеид улыбнулся:
- Знаю, поэтому я и не позволил себе беспокоить Мешади, сам себе заказал.
Рази помчался во весь дух за чаем для Аги. Сеид Азим открыл дверь книжной лавки:
- Приветствую тебя, о господин поэтов, о свет очей знатоков литературы...
- Да буду я жертвой твоего предка, дорогой Ага, каждый твой приход в этот дом я ценю... Чтобы ты всегда приходил по воле аллаха... Эй, Рази, один чай!
Сеид обменялся с Мешади Гуламом рукопожатием и улыбаясь остановил его:
- Не трудись, друг, я встретил Рази и заказал от твоего имени чай для себя.
- Вот и хорошо! Проходи, садись, Ага!
Мешади Гулам пододвинул к Сеиду один из тюфячков, разложенных на паласе, застилавшем весь пол. Аккуратно подобрав полы чухи, поэт опустился на колени.
- Спасибо, брат... Что нового в мире? Какие книги получил?
Мешади Гулам никогда сразу не выкладывал самые ценные свои находки и покупки, получая особенное удовольствие к завершению беседы преподнести сюрприз: редкостную рукопись или коран.
- Зачем торопишь события, Ага? Я для того и тружусь, чтобы всегда находить что-нибудь новенькое.
- А все же?
- Э-э, Ага, пусть Рази принесет сперва чайник, мы выпьем чай, немного побеседуем об аллахе, его слугах... - Мешади Гулам ставил перед гостем тарелки со сладостями.
- Кстати, о слугах аллаха, только что на площади пели дервиши, и должен сказать тебе, совсем неплохо. Почему тебя там не было? Ты ведь любитель таких представлений?
- Знаешь, Ага, я и сам вроде дервиша. Они любят выступать, и я не отстаю от них, только, некоторым образом, в другом роде...
- Клянусь пророком, Мешади, ты - целый мир, ты сам - неоткрытая рукопись! Каждый раз, заходя сюда, я узнаю что-нибудь новое из истории или литературы.
Мешади Гуламу была приятна похвала Аги, но, как человек скромный, он воспротивился чрезмерному восхвалению своих достоинств:
- Дорогой Ага, заметь разницу: я первый читаю чужие стихи, газели, диваны, а ты сам их пишешь!
В его словах была безмерная гордость за своего талантливого соотечественника и искреннее сожаление, что сам он писать и сочинять не может.