Ветерок заволновал тяжелые портьеры, когда она открыла застекленные двери, ведшие на веранду, и проскользнула между створками. Свет из зала через зашторенные окна почти не проникал наружу, но сад отнюдь не был погружен во тьму, так как вдоль аллей горело много газовых фонарей.
Она увидела его сразу же. Собственно, он и не прятался. Стоял, прислонившись к невысокой ограде. В просветах между ветвями кустарника угадывались его широкие плечи. Взгляд Джорджины невольно скользнул вниз на его длинные стройные ноги. Потом она стала вглядываться в его лицо, желая удостовериться в том, что не обозналась. И когда поняла, что перед ней действительно он, ее сердце екнуло. Нос с горбинкой, густые волосы, аскетически узкое лицо, которое совершенно преображалось, когда на нем появлялась улыбка. Вот как сейчас…
На нем был костюм, но не официально черный, как у остальных гостей-мужчин, а, напротив, светлый, резко выделявшийся на фоне сумерек, и техасский галстук. Мистер Мартин смотрелся белой вороной, но Джорджина поймала себя на мысли, что очень рада его видеть.
Он вышел к ней навстречу.
— Вы сказали, что хотели бы видеть меня на всех своих вечерах, — негромко произнес он с характерным южным произношением.
— Я непременно послала бы вам официальное приглашение, знай я ваш адрес, мистер Мартин. Но вы не заглянули ко мне, как я вас просила.
Она заметила, когда его взгляд переместился с ее лица на поблескивающую тиару, украшавшую прическу. Она не могла понять, что таится в нем, но зато увидела, что он старательно избегает смотреть на глубокий вырез платья. Странно, но это взволновало девушку еще больше, чем прямой взгляд Питера. И ей вдруг отчаянно захотелось, чтобы Дэниел посмотрел на ее декольте…
Джорджина подошла ближе и нарочно отвела плечи назад, выставляя себя напоказ. Она никогда еще не вела себя столь непристойно, но интуитивно знала, как это делается. Она легонько коснулась его руки и почувствовала, как под ее пальцами по ней пробежала дрожь.
Я думала, вы меня совсем забыли, — томно прошептала она, стараясь придать своему голосу легкость ночного ветерка, шелестящего в кронах деревьев.
Дэниел ответил не сразу. Он молча смотрел на нее, устремив взгляд сначала на кружево, обрамлявшее корсаж, потом опустил его на приподнятую жестким корсетом округлую грудь, полные бедра и, наконец, на ноги. Когда их глаза вновь встретились, он уже улыбался.
Вы опять за свое, а? Почему бы вам не припасти свои маленькие уловки для вашего дружка? А со мной будьте, пожалуйста, откровенны. Если, конечно, нуждаетесь в друге.