Эми действительно была красивым ребенком, и казалось, что каждый раз, когда ее выводили погулять, полюбоваться на нее сбегалась вся округа. Именно тогда, когда Эми привлекала всеобщее внимание, Феба, которая была на десять лет старше, находилась в самом неприятном возрасте — двенадцать, тринадцать, четырнадцать лет. Для все это было невыносимо. «Замолчите! — хотелось ей крикнуть. — Мы уже слышали это миллион раз. Ну и что с того, что она красивая?»
Десять лет — неподходящая разница. Пятнадцать или пять были бы в самый раз. В восемнадцать лет Феба могла бы гордиться красивой трехлетней сестрой, в восемь могла этого не заметить. Но в тринадцать было больно.
Хотя какое право Феба имела жаловаться? Какая разница в возрасте у двух ее дочерей, Элли и Клер? Девять лет. И — да, маленькая Клер красивее Элли.
Эми заговорила:
— Я могу отнести вещи в свою комнату или там поселили кого-то из детей?
Почему ты спрашиваешь меня? Кто где спит, решает мама, а не я.
— Дети на самом верху. Твоя комната свободна.
Эми подхватила свою сумку; она была небольшой, размером со спортивную.
Очевидно, Эми прямо с катка отправилась в аэропорт, даже не заехав в гостиницу.
— Я успею быстренько принять душ?
— У нас очень много дел.
Как резко это прозвучало! Она вовсе не хотела лишить Эми возможности принять душ, но прежде чем Феба успела взять свои слова обратно, Эми уже поставила сумку на пол.
— Я могу подождать. Это не страшно.
— Не страшно, если ты летела первым классом, — из другого угла кухни отозвалась жена Йена Джойс. — Думаю, после полета первым классом чувствуешь себя не такой грязной.
Она постаралась, чтобы это прозвучало так, будто, полетев первым классом, Эми сделала что-то дурное. Эми не ответила.
— Чем я могу помочь? — спросила она Фебу.
Феба на минутку задумалась.
— Сделай глазурь. Сгодится сливочный крем. Мама обычно держит две-три коробки сахарной пудры в кладовке.
И снова она услышала себя со стороны. Держит, сказала она. Мама держит. А надо говорить «держала».
Ты же не знала, мама, когда покупала эту сахарную пудру, что она понадобится нам для твоих поминок.
Эми потребовалось некоторое время, чтобы найти сахарную пудру. Затем выяснилось, что она понятия не имеет, как готовить глазурь.
Она не знала, как почистить брокколи, не представляла, как пользоваться кухонным комбайном, но что больше всего вывело из себя Фебу — она не знала, где что лежит на кухне.
Как же так? Она ведь здесь жила. Мама ничего не меняла.
— Все на прежнем месте! — отрезала Феба, Эми это не помогло, а Феба почувствовала себя мегерой.