Это как раз и давало Юстинову ту необходимую и радостную упоенность избранного и особенного — элитарности существования. Вообще то, что на Западе было свободно и доступно каждому, имей только деньги, у нас — сходить в кабак, ездить на такси, ходить в закрытый тайный бар (который устроил один стоматолог на «Соколе»), курить американские сигареты или носить «Seiko» на руке — было шикарно.
Господи, какие жалкие символы избранности и величия, какие ничтожные черты обособленности, что давало радость и удовлетворение, поднимая над другими. Жалкая жизнь. И деваться от нее некуда.
Юстинов играл, естественно, на деньги, он вообще без денег ничего не делал, разве что с Иркой спал. Но так как с меня (так и сказал, еще не играя) ему вроде неудобно было брать наличными, то договорились: если выигрывает он, я покупаю им с Иркой два самых дорогих коктейля, если выиграю я, то они мне покупают по одному, вместе, то бишь попросту — он мне покупает (так и сказал: я тебе ставлю два).
Играли он и я, Ирка «болела». Договорились — из трех партий. Я взял большой черный тяжелый шар и попробовал, по три удара было на разминку. Мне очень понравилось, шар хорошо и сильно катился. И уверенно сходил с руки…
Первую партию я проиграл с большим счетом, конечно. Но она мне кое-что дала, я приноровился бросать, и рука привыкла. Вторую партию неожиданно выиграл я, и третья была решающей. Я завелся, я вообще легко завожусь и азартный очень. В третьей партии творилось невероятное, я сделал подряд два страйка (это когда все десять кеглей сбиваются с одного удара): собственно, тут много ума было не надо, только глазомер и точность, а это было у меня от волейбола. Я приноровился и кидал в одну точку, и выходили хорошие удары. Третью партию я выиграл у Юстинова начисто. Он хотел играть снова. Он панически ненавидел проигрывать. Но Ирка его остановила, сказав, что поздно и кушать хочется. Он подчинился:
— Ладно, пойдем я тебе поставлю твои два коктейля.
Я сказал, что не хочу коктейли, и отказался, потом добавил: если он хочет, он может купить их Ирке. Ирка сразу же согласилась, на что он сказал, что через его труп только. Опять она нажрется в жопу, а ее в ЦДЛ везти, а там знакомых много, и она устроит что-нибудь такое. Короче, Ирка мои коктейли не получила. Но она все равно там устроила.
Когда мы вышли из этого непонятного домика, к которому надо было идти не то через какую-то стройку, не то через пустырь или опустевшие развалины, позади улицы архитектора Щусева, Юстинов похлопал меня по плечу и сказал:
— Не переживай, Саш, я тебе твои коктейли в ЦДЛ поставлю.