Она медленно подняла голову и взглянула на него. Габриэля не смутил ее испепеляющий, полный презрения взгляд. Да он настоящий монстр! Этот человек встретил ее гневные слова с высоко поднятой головой.
— Вы ненавидите его! — выпалила Кесси без всякой преамбулы. — Он — ваш отец, и все же вы ненавидите его. Почему? Он не дрогнул. Его ответ был спокоен и четок:
— Мое отношение к отцу именно такое, какого он заслуживает, янки. Впрочем, это моя забота и тебя совершенно не касается.
— Вы женились на мне, потому что я американка. И потому что ваш отец — герцог, а я… никто. И вы были уверены, что он возненавидит меня. Буду откровенен! — передразнила она его, процитировав слова Габриэля. — Как же, вы откровенный! Будьте вы прокляты! — выкрикнула она. — Зачем вы лгали мне?
— Ты не права, янки. Я сказал тебе правду, но при этом не открыл все свои карты. Мой отец настаивал, чтобы я женился на леди Эвелин вместо моего погибшего брата. Я же не собирался уступать его воле, и женитьба на тебе была самым верным способом избежать такой участи.
Лицо ее смертельно побледнело, а глаза засияли подобно двум драгоценным камням.
— Тогда по крайней мере объясните мне, почему он так ненавидит американцев! Ведь вы не можете отрицать, что он их просто на дух не переносит?
— Да, янки, это правда. Видишь ли, у моего старшего брата, Стюарта, и у меня — разные матери. Первой женой герцога была Маргарет. Говорят, он безумно любил ее.
Странно — словно он говорил о ком-то другом. Тот мужчина в гостиной не похож на человека, способного испытывать подобные чувства. Любовь и… герцог? Но Кесси приказала себе не отвлекаться на посторонние мысли, а внимательно слушать то, что ей рассказывают.
— У Маргарет была сестра в колониях. Когда Стюарт был еще совсем маленький, они втроем переправились через океан, чтобы навестить эту сестру. Тогда как раз закончилась война за освобождение колонии от английского владычества. Сестра Маргарет и ее семья оставались лояльными короне, но народ смертельно ненавидел таких людей. Война за освобождение была настоящей мясорубкой, где погибла уйма народу… И вот во время визита отца с женой негодяи подожгли дом сестры. Отец как раз ушел куда-то со Стюартом, и они остались в живых. Остальные погибли в огне.
Габриэль немного помолчал, как бы собираясь с мыслями.
— Мой отец буквально обезумел от горя. Ужасная смерть жены породила в нем неугасимую ненависть ко всем американцам, без разбора… И это задолго до того, как Стюарт погиб на том же континенте в битве за Новый Орлеан шесть месяцев назад.