Она продолжала взвешивать мои pro и contra. Я заметил, что Тони, стоя на лестнице, прислушивается к нашему разговору.
– Где вы собираетесь ужинать? – спросила она.
– Дома, – ответил я. – Кормят просто отлично. – И дабы сделать свое алиби более убедительным, пояснил:
– Моих юных друзей зовут Паскуале, Паоло и Катерина Паскуале.
Она пожала плечами.
– Никогда не вступаю ни в какие контакты со студентами факультета экономики и коммерции.
И здесь Тони дал мне подножку.
– Вы сказали, Паскуале? – спросил он, желая проявить самые дружеские чувства. – В таком случае ваше свидание сорвалось. По субботам они всегда уезжают в Сан-Марино. Возвращаясь сюда днем, я видел, как они уезжали. Не повезло!
Он широко улыбнулся и в полной уверенности, что оказал мне услугу, направился в другой конец библиотеки за пальто.
– Отлично, – сказала моя преследовательница. – Значит, вы свободны.
На мгновение передо мной мелькнуло видение больного Джузеппе Фосси, лежащего на одре, но я тут же с облегчением вспомнил, что он на несколько лет старше меня. К тому же не исключено, что все дело в стряпне. На моих губах заиграла улыбка групповода.
– Да, свободен, – пробормотал я. – Мы поужинаем в "Отеле деи Дучи".
Она вскинула брови:
– К чему лишние траты? Кроме того, когда мы освободимся, он уже закроется.
Ее замечание прозвучало довольно зловеще. Оно намекало на изнурительную гонку, даже без аперитива для поддержания аппетита. Я отнюдь не был уверен, что выдержу подобное напряжение и окажусь на высоте. Я не против таких подвигов, но предпочитаю сам выбирать для них время.
– Итак? – спросил я.
Она позволила своему взгляду проследовать за уходящими служащими и синьориной Катти, которая замешкалась в дверях.
– У меня есть план, – вполголоса сказала она.
Мы вместе пошли к выходу. Синьорина Катти, отведя взгляд, заперла библиотеку и холодно простилась. Она удалялась через квадратный двор, и ее каблуки звонко стучали по каменному полу. Моя спутница дождалась, когда последний звук замер вдали. Затем, улыбаясь, повернулась ко мне, и я заметил в ней напряженное волнение; оно исходило от всего ее существа.
– Нам очень повезло, – сказала она. – У меня есть два пропуска в герцогские покои. Я выпросила их у самого председателя художественного совета. Это большая честь. Он очень щепетилен.
Я внимательно посмотрел на нее. Что за поворот? Или я слишком впрямую понял ее выбор вечернего времяпрепровождения?
– Герцогские покои? – повторил я. – Но вы можете видеть их, когда пожелаете. Вы каждый день водите туда студентов.
Она рассмеялась и жестом попросила сигарету. Я дал ей сигарету и поднес огонь.