– А у тебя плавки есть? – наивно спросила Рия, но заметив насмешливый блеск его глаз, быстро присела на горячий песок, роясь в малюсеньких кусочках материи, словно вся ее жизнь зависела теперь только от этого. Когда она подняла голову, то увидела, что Димитриос как ни в чем не бывало раздевается у кромки воды. Рубашка уже лежала на белом песке, и Рия, точно загипнотизированная, смотрела, как он расстегнул ремень и сбросил джинсы. Когда за этим последовали и плавки, обнажив все его мускулистое тело перед ее восхищенным взглядом, он обернулся и помахал ей рукой. Она резко опустила голову, и он фыркнул насмешливо. Он специально все это делает, рассердилась она. Просто хочет вывести меня из равновесия. И ему это здорово удается! – прошептал надоедливый голосок, с которым ей не всегда удавалось совладать.
Повернувшись к нему спиной, она выбрала такое бикини, в котором было больше всего материи, и, завернувшись в огромное пляжное полотенце, быстро переоделась. Узкая полоска черной ткани едва прикрыла ее высокую грудь, а плавки придали бедрам особую соблазнительность.
– Что ж, – пробормотала она в отчаянии, чувствуя себя совершенно обнаженной, – по крайней мере, это лучшее из всей охапки. Винить меня за недостаток одежды он не может.
Димитриос уже плыл, с силой разрезая грудью лазурную воду. Она шла по кромке моря, чувствуя себя очень неловко под его одобрительным взглядом. – Что-то не припомню, чтобы кто-нибудь выглядел столь же привлекательно в этом купальнике, – засмеялся он, хотя глаза его горели.
Она поторопилась броситься в холодную воду, думая только о том, как бы спрятаться от его взгляда в синих глубинах. Когда вода обволокла ее разгоряченное тело, у нее даже перехватило дыхание. Она поплыла в море и, поднырнув под волну, вынырнула прямо возле улыбающегося Димитриоса.
– О'кей?
Она кивнула, пораженная белизной его зубов на смуглом лице и переливами капель на бронзовой коже.
Рия опять нырнула, углубляясь в другой мир, где жили маленькие цветные рыбки и раскачивались экзотические растения. Солнечные лучи освещали поверхность воды, и она переливалась, словно состояла из маленьких алмазиков. Когда она всплыла, чтобы вдохнуть, Димитриос опять оказался около нее, без малейшего усилия рассекая небольшие волны сильными руками.
– Ну чем не сирена?
Как ни смешно, но ей вдруг стало очень хорошо от этой похвалы, и она улыбнулась ему такой ослепительной улыбкой, что он даже прищурил глаза. – Поосторожнее, – протянул он насмешливо, – только один человек может это выдержать, однако у него сегодня был тяжелый день.