Судья повернулся к настоятелю, протягивая свой дар ему; тот протянул было руки, но под твердым взглядом Исель вынужден был опустить их. Настоятель покосился на принцессу и уголком рта (однако недостаточно тихо) прошептал:
– Леди Исель, вы не можете… так нельзя… богиня ли говорит вашими устами?
Исель наклонила голову и ответила:
– Она говорит в моем сердце. Разве в вашем не слышен ее голос? Кроме того, я испросила у нее согласия, когда разжигала огонь, и она дала мне его. – Она наклонилась, чтобы увидеть следующего дарителя, и кивнула. – Вы, сэр?..
Волей-неволей судья отступил назад, давая дорогу. Служитель, которого настоятель сверлил глазами, встрепенулся и жестом пригласил судью отойти, дабы обсудить происшествие. Но его попытка придвинуться и принять-таки кошелек была пресечена холодным и резким взглядом Исель. Служитель спрятал руки за спиной и виновато поклонился судье Вризу. Сидевшая по другую сторону двора провинкара яростно терла переносицу большим и указательным пальцами, неотрывно глядя на внучку. Исель только вздернула подбородок еще выше и продолжала обменивать благословения богини на дары.
Среди приносимых даров вместо кошельков все чаще стали появляться куры, яйца и прочие мелочи, но благословение и новый огонь вручались дарителям все с той же доброжелательностью. Леди ди Хьюлтер и Бетрис присоединились к провинкаре, сидевшей на скамейке, Кэсерил же встал позади скамьи вместе с управляющим, который одарил дочь подозрительным хмурым взглядом. Толпа постепенно рассеивалась, а принцесса все исполняла свой священный долг перед народом, благословляя и прядильщика, и угольщика, и нищего – который вместо дара спел песенку – тем же ласковым голосом, каким благословляла первых людей Валенды.
Гроза, которую предвещало лицо провинкары, разразилась лишь тогда, когда обитатели замка вернулись домой. Гнедую кобылу правительницы вел Кэсерил, мула Исель твердой рукой держал за повод управляющий. Кэсерил собирался по прибытии в замок передать лошадь заботам грумов и тихо исчезнуть, но провинкара коротко приказала:
– Кастиллар, дайте мне руку.
Она крепко взялась за нее и, сжав губы, добавила:
– Исель, Бетрис, ди Феррей – останьтесь.
Она кивнула в сторону зала предков.
По окончании церемонии Исель оставила одеяние леди Весны в храме и снова была теперь просто очаровательной девушкой в бело-голубом наряде. Нет, поправил себя Кэсерил, увидев, как решительно она подняла подбородок, – просто принцессой. Он, придержав дверь, пропустил всех в зал. «Прямо как в те времена, когда был пажом», – подумал было Кэсерил, но тут управляющий остановился и пропустил вперед его.