Он не сомневался, что выглядит вполне достойно учителя благодаря элегантной мантии торговца и отделанному серебром поясу, на котором сегодня не было меча. Кэсерил принес на урок все книги на дартакане, которые смог отыскать во время беглого осмотра библиотеки покойного провинкара, – примерно с полдюжины томов. Он сложил их на один из столиков и одарил обеих учениц нарочито зловещей улыбкой.
В обучении молодых солдат, коней или соколов главное – сразу же взять инициативу в свои руки и больше ее не выпускать.
Провинкара, представив его, исчезла. Кэсерил собирался проверить для начала, какими основами дартакана владеет его ученица, чтобы выработать план дальнейшего обучения. Она прочла ему страницу из одного тома, тема которого была хорошо знакома Кэсерилу: минирование и подкопы в условиях осады. С помощью и подсказками Исель с трудом продралась через три сложных абзаца. Кэсерил задал несколько вопросов на дартакане, дабы выяснить, что из прочитанного она поняла, и в ответ услышал только невразумительное шипение.
– У вас ужасное произношение, – откровенно резюмировал он, – дартаканец с трудом понял бы, что вы хотите сказать.
Она подняла голову и прожгла его глазами.
– Моя гувернантка говорит, что я объясняюсь вполне прилично. И что у меня мелодичные интонации.
– Да, вы говорите, как южноибранская рыбачка, жующая свой товар. О, они тоже говорят очень мелодично. Но любой дартаканский лорд – а все они помешаны на гордости своим жутким языком – рассмеется вам в лицо. – По крайней мере именно так однажды произошло с Кэсерилом. – Ваша гувернантка льстит вам, принцесса.
Она нахмурилась.
– Надо понимать, сами вы никогда не льстите, кастиллар?
Ее тон и манеры были несколько резче, чем он ожидал. В ответ, не поднимаясь с кресла, он отвесил ей короткий ироничный поклон.
– Уверяю вас, я не совсем мужлан. Но если вы предпочитаете, чтобы вам лгали, не давая тем самым возможности достичь когда-нибудь совершенства в изучаемом предмете, такого учителя, я думаю, найти не составит труда. Не в каждой темнице решетки на окнах. Есть и такие, что удерживают пленника мягкой периной и сладкой едой. Королевские.
Ноздри Исель затрепетали, губы сжались в тонкую линию. Кэсерил подумал, что привел сомнительное сравнение и был слишком резок. Она ведь всего-навсего нежное создание, еще почти девочка… Может, следует быть поосторожнее – ведь если она пожалуется провинкаре, он может потерять…
Она перевернула страницу.
– Ну, – произнесла ледяным тоном, – продолжим.
О пятеро богов, точно такой взгляд разочарованной ярости он видел у юнцов, которые поднимались с земли, выплевывая грязь изо рта, и становились потом его лучшими лейтенантами. Может, все не так уж и сложно. Усилием воли он вернул лицу строгое выражение и, нахмурившись, кивнул.