Такое случалось с ней не раз.
Но сейчас все было по-другому. Впрочем, не совсем.
Прикусив до крови губу, Линнет с трудом сдерживала крик.
У нее и так хватает проблем с мужем. Ни к чему, чтобы он увидел ее в таком состоянии. Отец эти ее приступы называл безумием.
Она зажмурила глаза в надежде, что, когда откроет их, видение исчезнет. Но стук в висках и звон в ушах усиливались.
Она должна открыть глаза. Иначе ночной кошмар не кончится.
Замирая от ужаса, она открыла наконец глаза и устремила взгляд на пелену тумана над кроватью.
И снова перед ней возник черный олень. Тот самый. С вырванным из груди сердцем. В его обращенном на нее взгляде она увидела мольбу, горечь и боль.
По ее подбородку побежала тонкая струйка крови, во рту появился неприятный металлический привкус.
Она попыталась отвести взгляд, но не смогла, подчиняясь силе более могущественной, чем ее воля.
Несчастное существо на кровати пошевелилось, меняя свою форму, и теперь она знала, что будет дальше. На ее глазах олень превратился в мужчину.
Ее собственного мужа.
Человека без сердца.
Дункан Маккензи смотрел на нее с мольбой.
Словно зачарованная, она не могла отвести от него взгляд.
Он протянул к ней руки, они были в крови.
«Помоги… ты нужна мне», – умолял он усталым, хриплым голосом. Его страдание обрушилось на нее всей своей тяжестью, она не могла двинуться с места, моля Бога о том, чтобы видение исчезло прежде, чем она умрет от страха.
«Умоляю…» – произнес он и, тяжело вздохнув, умолк. Туман рассеялся. Длинные тени на стенах вновь превратились в обычные. Исчезли и высокие сосны.
Стало стихать жужжание, уступив место привычным звукам летней ночи: тихому шуму дождя и шелесту ветра.
Исчезло все, кроме самого Дункана, лежащего на кровати с разорванной грудью.
Она даже чувствовала запах крови, почти осязала пятна крови на простынях, слышала, как кровь капает на каменный пол.
Это было реально.
Слишком реально.
В отчаянии она отвернулась, пытаясь взять себя в руки, чтобы не разбудить мужа.
Вдруг она услышала тихий звук и, обернувшись, к своему ужасу, увидела, что Дункан приподнялся на локтях. Губы его беззвучно шевелились.
Он подался вперед.
Зачем? Чтобы прикоснуться к ней?
При мысли об этом она задрожала и зажала рукой рот, чтобы подавить рвущийся наружу крик.
И тут он заговорил, но разобрать слова было невозможно.
И вдруг с его губ сорвались слова, от которых кровь стыла в жилах:
«Верни мое сердце!»
Линнет отскочила назад и закричала, не в силах больше сдерживаться.
Ее душераздирающий вопль наверняка достиг самых отдаленных уголков замка, разорвав ночную тишину. Дункан Маккензи с проклятиями вскочил с кровати и потянулся к мечу.