Когда Томас сел на край ее кровати, Сара лихорадочно вцепилась в простыни и крепко зажмурила глаза. Он не мог сидеть на ее кровати. Это было невозможно, немыслимо. Нет, должно быть, она заснула и это было всего лишь сном, быстро принимавшим форму кошмара.
— Ангел? Вы не спите? Нам надо поговорить.
— Уходите. Вы… вы не должны сидеть здесь со мной. Это неприлично, даже если это всего лишь сон и вы нереальны.
— Боюсь, что я вполне реален. Как, впрочем, и вы, Сара. Поговорите со мной. Скажите, что я сказал или сделал такого, что огорчило вас?
Сара несмело взглянула на Томаса. Это не было сном. Он действительно сидел в изножье ее кровати, а она не осмеливалась признаться себе самой, как легко ему было бы заключить ее в объятия.
— Вы не сказали и не сделали ничего дурного. Это я виновата, — прошептала Сара. — Я не имею никакого права указывать, как и где вам надлежит жить и посещать ли праздник…
— По-моему, вы плачете не из-за этого.
— Нет, не совсем, — пробормотала она.
Поняв, что наступил самый важный для нее момент, Сара стала мысленно молиться Богу, чтобы у нее хватило смелости рассказать о себе.
— Если бы я и захотела пойти с вами на праздник, я не могла бы принять вашего приглашения.
— Вы замужем? Или обручены? Поэтому вы не можете пойти со мной?
Она опустила глаза, чтобы не увидеть разочарования в его взгляде, когда он услышит правду.
— Нет.
— В таком случае это означает, что вы не находите меня подходящим спутником, достойным сопровождать вас. Возможно, я не соответствую вашим представлениям о том, каким должен быть герой. Я настолько вас разочаровал, что вы не хотите, чтобы нас видели вместе?
Сара с трудом перевела дух:
— Нет, для меня было бы большой честью пойти с вами на праздник. Но я не могу. Я была бы там нежеланной гостьей. Меня не считают достойной благородного общества Ньютаун-Фоллз.
Томас склонил голову набок и потянул за непокорный локон, выбившийся из-под чепчика, обвив им свой палец.
— Почему вы были бы нежеланной гостьей там, где вам хотелось бы быть, Ангел?
Сердце Сары бешено колотилось, но она уже не могла отступать. Теперь она должна была рассказать ему правду о себе.
— Я и прежде говорила вам, что я не ангел. А если уж речь зашла об ангелах, то я скорее падший ангел. По крайней мере так считает большинство горожан. Если им станет известно, что мы были здесь вместе, вдвоем, то они сочтут, что их презрение ко мне вполне оправданно.