Бенедикт Ван дер Бил укрывался у поручня, цепляясь за него обеими руками. Волосы его, темные и мягкие, распластались на ветру. Глаза напоминали темные дыры на мертвенно-бледном лице, а губы — ярко-красный круг ужаса.
Неожиданно траулер исчез под массивным носом «Кингфишера», и сразу донесся оглушительный треск раскалывающейся обшивки. «Кингфишер», не замедляя скорости, прошел в щель между утесами.
Джонни нащупал запор штормовой двери и распахнул ее. Он, шатаясь, прошел на крыло мостика и вцепился в поручень.
Ветер рвал его одежду, а он стоял и смотрел на обломки, которые появились за корпусом «Кингфишера».
Среди обломков виднелись человеческие головы, и волна, поднятая «Кингфишером», несла их к утесам.
Волна подхватила одного из людей и бросила его на утес, бросила высоко, отступив и оставив тело вытянутым на гладком белом граните.
Человек был жив, Джонни видел, как он цепляется за гладкий камень пальцами, стараясь уползти подальше от моря.
Это был Хьюго Крамер; даже в облаке пены ни с чем нельзя было спутать эту светловолосую голову и стройное изогнутое тело.
Налетела следующая волна и еще выше подняла его на утес, он пытался уцепиться, но волна легко оторвала его руки.
Его смыло в воду, он погрузился, а очередная волна снова подняла его и бросила на гранит. Одна из его ног была сломана у колена силой удара, и нижняя часть ноги повисла, как крыло ветряной мельницы.
Снова волна оставила распростертое тело на граните, но на этот раз Хьюго не двигался. Руки его были раскинуты, нога торчала под неестественным углом.
И тут среди волн поднялась гигантская зеленая масса, по сравнению с которой предыдущие волны казались карликами.
Она медленно и величаво надвигалась и повисла над утесом, прежде чем обрушиться на изломанное тело Хьюго с громом, который потряс основание скалы.
Когда гигантская волна отступила, Хьюго не было.
Та же самая волна, которая уничтожила его, прошла по проходу между утесами, нежно, как мать, подняла «Кингфишер» и унесла в открытое море, за пределы бушующей, покрытой пеной воды.
Оглянувшись в пролив, Джонни увидел последний остаток «Дикого гуся» — черный резиновый плот, который прыгал на волнах в самом бурном месте.
— Им от него никакой пользы, — сказал он вслух. Поискал выживших, но никого не увидел. Их захватили челюсти Молнии и Самоубийства и затянули вниз, в холодную зеленую утробу моря.
Джонни отвернулся и пошел в рубку. Он поднял Трейси со стола и отнес ее в каюту Сержио.
Кладя ее на койку, он прошептал:
— Я рад, что ты этого не видела, дорогая.
* * *
В полночь ветер по-прежнему ревел, швыряя на мостик струи дождя. Сорок минут спустя ветер повернул на сто восемьдесят градусов и стал легким юго-восточным ветерком. Черное небо раскрылось, как театральный занавес, полная луна показалась среди бледных звезд. Хотя высокие волны по-прежнему воинскими рядами маршировали на север, мягкий ветерок успокаивал и сглаживал их.