— А какой вывод ты сделала насчет меня? Чем дольше я плаваю, тем хуже мне становится?
— Я не делала никаких выводов.
— Никаких? Ну, тогда это первый.
Судно качнулось, и Уинн, Зоя готова была поклясться, позеленел.
— Можешь издеваться надо мной, если тебе так нравится, — пробормотала она. — Я не всегда права.
— Ага! Значит, ты признаешь это!
Зоя нахмурилась. Иногда этот мужчина ведет себя слишком напыщенно. Ей это не нравится.
— И в то же время я не сказала, что всегда не права. Тебе известно, что чаще я бываю права.
— Так же, как ты была права в том, что мы с Джонатаном похожи? — поинтересовался Уинн окрепшим голосом.
Зоя решила, что разговорчивость Уинна является результатом быстрого действия ее таблетки, и недовольно покачала головой.
— Вы оба высокие и темноволосые, — хмуро ответила она.
— А глаза? — продолжал настаивать Уинн. — Ты утверждала, что у нас темные глаза.
— Но у тебя действительно глаз темный, — сказала она, пристально вглядываясь в его лицо. Она никак не могла сообразить, к чему он клонит.
— Ну а второй глаз?
— А что с ним?
— Тебе безразлично, что я ношу повязку?
— Уинн, я люблю тебя независимо от того, что ты носишь. Твоя повязка ничего для меня не значит. Я полюбила тебя фактически с того момента, когда впервые сконцентрировала взгляд на твоем лице, украшенном очаровательными ямочками.
— У меня нет ямочек, — совершенно по-детски надулся Уинн.
— Есть. По одной на каждой щеке. А еще, когда ты сердишься, у тебя появляется складочка, которая разделяет бровиь… вот как сейчас, — добавила она и провела пальцем по брови.
Уинн возмущенно скривился.
— Я не сержусь.
— Да, я вижу, что ты не сердишься.
— Отлично. — Немного смягчившись, он откинул голову на высокую спинку кресла. — А ты будешь любить меня без повязки?
Зоя с улыбкой восприняла его беспокойство. Глупый. Ведь она любит его до самозабвения.
— Не знаю, — поддразнила она его. — Повязка очень тебе идет. Ты выглядишь настоящим пиратом.
— Вот как? — низким чувственным голосом, который всегда вызывал приятный трепет в теле Зои, произнес Уинн. — Может, мне не надо снимать эту чертову штуковину?
— Как хочешь, Уинн. Мне безразлично.
«И ведь это действительно так», — внезапно осознала Зоя. Ничто не оттолкнет ее от него. Ни шрам, ни стеклянный глаз, ни пустая глазница не умалят ее любви к этому человеку. Если завтра он станет уродом, она будет любить его с той же преданностью, что и сейчас, и тогда, когда впервые увидела его.
Однако природа поступит необдуманно, если изуродует такое красивое лицо.
— Я как-нибудь справлюсь, Уинн, — с нежностью проговорила она, вложив в свой взгляд всю свою любовь.