— Кто сейчас занимается этим?
— Все делает Вэнс...
— Почему именно он?
— Отец... отец плохо себя чувствует... Он через адвоката передал все полномочия Вэнсу.
Я встал и пошел к двери. Услышав, что я ухожу, Руди повернулся ко мне. В его голосе явственно послышались трагические нотки:
— Что ты собираешься делать, Кэт?
— Еще не знаю. Возможно, буду со стороны наблюдать, как закончится твоя карьера.
Пит Сальво жил в том же самом доме, где родился. Сначала я увидел какого-то мальчика, залезшего в машину, потом еще нескольких ребятишек школьного возраста, работавших на цветочных клумбах. Остальные находились в доме, а сам Пит помогал ребятам работать и ухитрялся одновременно спорить с женой.
Но он не заставил себя ждать. Для семьи Сальво визит Баннермена наверняка был событием из ряда вон выходящим, и когда он представил меня жене, она сразу исчезла в спальне и скоро появилась нарядно одетая. Пит пригласил меня выпить чашку кофе, а его жена ухаживала за мной, словно я был бароном или владельцем богатого поместья.
Пит сказал ей, что я из рода Баннерменов, но, к счастью, не упомянул, что я «ублюдок».
— У тебя есть какие-нибудь надежные контакты в городе? — спросил я.
— В каком смысле?
— Сюда из Чикаго приехали два типа. Я хотел бы знать, где они остановились.
Я описал ему Гейджа и Матто.
— Надо было бы раньше, — заметил он.
— Да, но так получилось.
— Ладно. Мне только сказать кое-кому пару слов, и их сразу найдут. Это те, что избили тебя в отеле?
— Да.
— Я так и подумал, потому что очень удивился, что они оставили тебя в живых. Можно было и раньше с ними разделаться.
— Были причины подождать, Пит.
— Ясно. А теперь — что ты с ними сделаешь теперь?
— Пока только хочу выяснить, где они. Остальное — моя забота.
— Черт бы тебя побрал, Кэт! Если они замешаны в историю с Чаком, я тоже хочу принять участие.
— Что ж, тебе, скорее всего, не придется лениться, старина. Мне понадобится твоя помощь.
— Звякни через пару часиков, я к тому времени постараюсь что-нибудь выяснить. Идет?
— Идет.
Саймон Хейли, наверное, был бизнесменом еще в утробе матери. Он ждал меня с фотографиями, которые сумел собрать и со всей нужной мне информацией. Он усадил меня в кресло и начал показывать свои сокровища, не забывая подчеркивать, каких усилий это ему стоило.
— Выкладываю вам все, мистер Баннермен, но боюсь, что время уже упущено. Вэнс Колби за девяносто тысяч получил право выбора участков. Оно действует три месяца, а сами участки стоят около четверти миллиона. А если приплюсовать все, что на них находится, то и все полмиллиона. Не могу сказать, действует ли он сам по себе, или за ним стоит кто-то еще. Но зная, как он работал раньше и вообще зная его, могу сказать, что он никогда не действовал с таким размахом. Вы понимаете, что я имею в виду?