Я сидел на камне, часть которого омывало море. Солнце бросало последние лучи на землю. Пара облаков, висящие в небе, окрасились в багровые тона, что в глубокой синеве неба, переходящую в черноту, придавало окружающей меня картине нереальную атмосферу. На море был полнейший штиль. Безбрежная гладь воды завораживала. Есть две вещи, на которые я могу смотреть очень долго, не уставая. Это море и огонь.
Вдруг я ощутил чье-то присутствие. Рядом стоял Арин, так же как и я, смотрящий на море.
– Ну, как тебе наш дедуля? - спросил он, не отрывая взгляда от водяной глади.
– Впечатляет, - отозвался я. - Вот только, что-то мне не понравились его рассуждения о крови. Такую оригинальную градацию разумных, в зависимости от качества крови, я как-то раньше не встречал.
– А что ты хочешь? Дедуля лет до пятисот был самым настоящим вампиром. Пил кровь и не думал менять привычки.
– И что же произошло?
Арин не ответил. Молчание затянулось. Я уже перестал ждать ответ, когда Арин, все так же, не отрывая взгляда от моря, тихо начал рассказывать.
– Все изменила любовь. Кто бы мог подумать, блестящий воин, высший вампир полюбил. И полюбил он простую человеческую женщину. И надо же было такому случиться, она ответила ему взаимностью.
Арин отвел взгляд от моря и посмотрел на меня. Я понял, что, несмотря на некоторую ироничность, эта история для Арина очень важна.
– Мне хотелось бы сказать, что жили они долго и счастливо, - Арин покачал головой, - но вы, человеки, так недолговечны.
У меня было свое мнение на этот счет, но я не стал перебивать Арина.
– Прадед до последнего дня любил ее. Он поклялся, что больше никогда не будет пить человеческую кровь. Среди нашего народа нашлись те, кто придерживался такой же точки зрения. Таки образом начался величайший эксперимент. Аррахат основал новый клан. Клан вампиров, которые, по своей сути, уже не были таковыми. Многие не поняли его. Были бои, жестокие и беспощадные. Мой прадед победил. Он увел с собой своих последователей и поселился здесь. С тех пор, чем бы мы не занимались, мы никогда не пили человеческую кровь. Но прадед помнит те времена, и рассуждает так, как будто мы до сих пор имеем такую привычку.