У разбитой снарядом осины, где ход сообщения раздваивался (одно из ответвлений вело к пулемётам), Царёв остановился.
Отсюда была хорошо видна высота, залитая вечерним солнцем, дремлющая, насторожённо ощетинившаяся ржавыми спиралями колючей проволоки. По самому верху тянулась едва приметная жёлтая полоса — это вражеские окопы. Ни одной выбоины, ни одного укрытия на белесовато-зеленом пологом склоне. Только у самого подножия, перед проволочными заграждениями зияет воронка. Она кажется маленькой и круглой, как пятак. Подходы к заграждениям и окопам заминированы. Это Царёв хорошо знает. Да и на командном пункте батальона только что говорили об этом. Мины уложены в траве и соединены тонкими, как паутина, проводами. Трудно придётся минёру распутывать в ночи эту паутину. Распутает, на то он и минёр.
Слева от высоты в немецкую линию обороны врезается глубокий, заросший ракитами овраг.
— Послушай, чемпион, как ты мыслишь: не двинуть ли нам опять знакомым путём, а? — спросил Царёв.
— Оврагом?
— Да.
— Пожалуй, самое верное…
Над головой с негромким, едва уловимым посвистом прошлась стайка пуль, всколыхнув недвижный горячий воздух, и через секунду издали, со стороны высоты, донёсся торопливый говор пулемёта. Царёв присел, Саввушкин отпрянул к стенке. Вторая строчка прошлась по брустверу. На самом гребне словно вдруг закипела, забулькала глина; пуля срикошетила, ударилась в стенку и застыла в ней тёмным глазком.
Разведчики не стали пережидать обстрела, пригнулись и побежали.
Командир роты, которому ещё днём сообщили о разведчиках и их задании, провёл Царёва и Саввушкина на фланг. Траншея обрывалась у самого склона оврага. Отсюда и предстояло разведчикам с наступлением темноты выйти «на дело». Ротный начал объяснять обстановку, и Царёв, слушая его, убеждался, что далеко не все было так, как показалось ему с первого взгляда: многое изменилось — появились новые доты, пулемётные точки, а главное, немцы стали проявлять активность, особенно в эти последние дни вели себя «нагло», как выразился командир роты. На ночь они выдвигали почти к самым проволочным заграждениям снайперов. В прошлую ночь четверых в роте убили. И вообще у противника наблюдается оживление, вроде бы гуще стало их, фашистов. По мнению ротного, все это не случайно: гитлеровцы явно готовятся к наступлению и начнут его в самое ближайшее время, может быть, даже завтра.
— В овраг тоже снайперов выставляют, — продолжал он. — Вон у тех кустов, сразу за колючей проволокой, и вчера и позавчера сидел один черт. Должно быть, и сегодня придёт. Вам надо успеть до его прихода добраться туда и устроить засаду. Выходите сразу, как только начнёт смеркаться. Немцы в это время ужинают, и вы успеете проползти. Иначе ничего не выйдет. Теперь условимся о сигналах: как закончите дело, дайте красную ракету. По красной ракете будем прикрывать ваш отход огнём. Ясно?