— Мы едем туда?
— Выглядит весьма скромно, правда?
— Да.
— Я приобрел этот участок несколько лет назад. Тогда я хотел организовать ранчо и центр реабилитации подростков при нем.
Она огляделась. Со всех сторон их окружали заросли полыни и дубовая поросль.
— Неплохое место для чего-то такого. Не думаю, что у посторонних может появиться желание приехать сюда.
— Я по-прежнему хочу использовать часть земли под центр, но сейчас дом нужен мне самому.
— Этот дом?! Диллон рассмеялся.
— Да, этот дом. В оазисе первозданной природы, вдали от цивилизации, где единственные звуки — мой собственный голос и едва слышное шуршание травы.
Джесси зябко поежилась от мысли, кто может вызывать это "едва слышное шуршание".
— Как тебе удается скрывать это место?
— Все привыкли, что я время от времени исчезаю на день или два. Мои домашние давным-давно перестали об этом спрашивать, а друзья считают, что им все понятно и без вопросов.
— Могу себе представить.
— Такая уж у меня репутация, — с улыбкой ответил Диллон.
Понимая, что не стоит его поощрять, Джесси тем не менее обнаружила, что улыбается вместе с ним. Он соблазнитель, каждая нормальная женщина должна была бы бежать от него без оглядки. Но едва слышный внутренний голосок убеждал ее открыть свое сердце этому человеку.
— Вот мы и приехали. — Диллон выключил зажигание. — В доме немного прохладно, но стоит растопить печь, и он прогреется очень быстро.
Пока он обходил вокруг машины, чтобы открыть ее дверцу, Джесси попробовала рассмотреть этот простенький коттедж. Кое-где на досках еще сохранились следы голубой краски. Сквозь давно немытые стекла виднелись занавески. Все имело запущенный вид, но в доме все-таки был определенный шарм.
— Хочу предупредить тебя, — сказал Диллон, когда они подошли к двери, здесь нет ни телефона, ни телевизора, но есть патефон, можно слушать музыку.
— А водопровод в доме есть?
— Есть. Есть даже электричество и аварийный генератор.
— Все удобства!
Он отпер дверь и, войдя, включил свет. Затаив дыхание, она шагнула следом, приготовившись к самому худшему. Внутри было просто и тесновато, но уютно.
— Не так плохо, — сказала она с удивлением. Главное место в комнате занимала большая черная печь. Вокруг нее с трех сторон стояли два стула и две кушетки. На одной лежала воловья шкура. Все говорило о том, что здесь живет одинокий мужчина.
— Кухня вон там, — указал Диллон на дверь справа. — За кухней ванная.
Джесси оглянулась в поисках другой двери, но безрезультатно. В противоположном углу комнаты длинными плотными гардинами была отгорожена небольшая ниша, там на маленьком столике стоял старый патефон. Слева от входной двери виднелась лестница, ведущая на второй этаж.