— У Антонио в каюте были собственные съестные припасы?
— А как вы догадались? — удивился Граф.
— Я не гадаю. Я действую методом исключения. Так были?
— Две корзины, набитые стеклянными банками. Я, кажется, говорил, что из жестянок он не ел. В банках были какие-то овощи и всевозможные детские пюре.
Очень привередлив был по части еды бедный Антонио.
— Тогда я начинаю понимать. Я попрошу капитана Имри изъять эти продукты, чтобы отдать их по возвращении на анализ. Однако вернемся к возможности преднамеренного отравления. Придя в столовую, Антонио ел то же, что и все...
— Кроме фруктовых соков, супа, бараньих котлет и картофеля, — возразил Граф.
— Да, кроме. Но что он съел, ели и мы. Выйдя из столовой, он сразу направился в каюту. Во-вторых, кому бы пришло в голову убить такого безобидного мальчика, как Антонио? Тем более что никто с ним прежде не был знаком. Только маньяк стал бы травить кого-то, находясь среди столь ограниченного числа людей и зная, что шансов скрыться у него нет: в Уике нас будут ждать детективы из Скотланд-Ярда.
— Может быть, маньяк решил, что именно так станет рассуждать человек со здравым умом? — предположил Гуэн.
— А какой это английский король умер от того, что объелся миногами? спросил Граф. — Лично я уверен, что злополучный Антонио умер, объевшись хреном.
— Вполне возможно, — отозвался я, отодвигая стул, чтобы встать из-за стола. Но встал не сразу. Слова Графа запали мне в память. В отдалении я услышал как бы звон колокольчика, напомнившего мне, что где-то неподалеку стоит костлявая с косой, быть может, готовясь нанести очередной удар. Зная, что оба наблюдают за мной, я вздохнул. — Но это одни лишь предположения.
Надо позаботиться о бедняге Антонио.
— Зашить в парусину? — спросил Гуэн.
— В парусину. Каюта Графа убрана. Следует зарегистрировать факт смерти.
Выписать свидетельство о смерти. Попросить мистера Смита, чтобы распорядился насчет похорон.
— Мистера Смита? — удивился Граф. — А почему не нашего достойного капитана?
— Капитан Имри в объятиях Морфея, — отозвался я. — Я уже убедился в этом.
— Плохо вы разбираетесь в языческих богах, — заметил Гуэн. — Он в объятиях Вакха.
— Пожалуй, что так. Прошу прощения, господа. — С этими словами я направился к себе в каюту. Но не затем, чтобы составить свидетельство о смерти. Как я уже сообщил Гуэну, я захватил с собой медицинскую библиотечку.
Причем вполне приличную. Отобрал несколько книг, в их числе была «Судебная юриспруденция и токсикология» Глейстерса (9-е издание, Эдинбург, 1950), «Справочник по судебной фармакологии» Дюара (Лондон, 1946) и «Судебная медицина и токсикология» Гонзалеса, Ванса и Хелперна, по-моему, изданная до войны. Я стал просматривать указатели и минут через пять обнаружил то, что искал.