Церковь была маленькой, а полоска земли, на которой она стояла, – узкой, грязной и со всех сторон окруженной домами, так что небольшая лужайка вокруг церкви пребывала в постоянной тени. А раз так, то и в запустении. Не будь здесь чугунной ограды – скорее для видимости, через нее мог бы с легкостью перемахнуть любой непрошенный гость, – церковь ничем не отличалась бы от соседних домов этого бедного квартала, да и фасад ее, более чем обшарпанный, не мог скрасить общей картины.
Наверняка в богатых районах города имелись церкви и покраше, а в центре, не исключено, даже кафедральный Собор. Может быть, и здесь, как в Мерсии, городская жизнь разворачивалась вокруг расположенного в самом центре Собора, где роскошные сады с цветочными орнаментами обрамляли высокое здание, на позолоченных арчатых вратах которого играло сияние Коры, и верующих туда тянуло как мух на мед. «Такой Собор – красивый и величественный – непременно должен был быть построен и здесь», – подумал Дэмьен. И здесь, как и в Мерсии, его наверняка самым тщательным образом охраняют.
Когда он подошел к чугунным воротцам, по улице мимо него прогромыхала колымага, в которую были впряжены какие-то низкорослые коренастые животные, используемые в здешних местах как ездовые и тягловые. Справа послышался крик, а вслед за этим – звон разбитого стекла; очередная ссора жителей, мрачно подумал священник. Скученность здешней жизни его удручала. Но сейчас, в двойном свете – солнце еще только начинало садиться, а из Галактики над головой лила золотое сияние Кора, – он решил осмотреть Божий дом. Более чем скромная церковь, это уж несомненно, и к тому же она явно знавала лучшие времена. Окна дымчатого стекла были защищены от взлома колючей проволокой, а на проемах первого этажа имелись к тому же толстые решетки. Но вопреки непритязательному внешнему виду и обилию средств защиты эту церковь, судя по всему, посещали, причем посещали часто. Ступеньки крыльца были порядком стоптаны, обитые бронзой двери отполированы до зеркального блеска прикосновениями бессчетного количества рук. За те несколько минут, что Дэмьен простоял здесь, не менее десятка мужчин и женщин поднялись по ступеням – в одиночестве, парами или непринужденно переговаривающимися группками. Так что, естественно, их вера наложила свой отпечаток на здешнюю обитель. Молитвы многих тысяч, звучащие изо дня в день, впитались в старинный камень и в резьбу по дереву, запечатлевшись в стенах с такой же отчетливостью и очевидностью, как любая из решеток или тяжелых щеколд. Вера этих людей и все, за ней кроющееся. А это означало, что порча, наведенная Матерями, непременно должна была запечатлеться и тут. И тому, кто обладает даром Видения, вчитаться в нее будет крайне просто. По крайней мере, Дэмьен надеялся, что это будет просто.