Генерал показал ему ладонь — вниз.
— Опасно, товарищ генерал.
— Приказываю садиться!
Тон у генерала был металлический. Пол начал проваливаться у нас под ногами. В кабину пополз дым. Окна ослепли. Вертолет окунулся в белый туман.
— Седьмой передает: в квадрате никого не обнаружено, — сказал майор из группы захвата. На коленях у него лежала развернутая карта.
Рядом сидели еще пятеро — такие же высокие, плечистые, чем-то похожие друг на друга. Машину вдруг кинуло куда-то вправо. Я вцепился в ускользающий подлокотник. Совсем рядом, в метре от кабины, пронеслась облитая пламенем, корчащаяся, машущая ветвями ель. Вертолет сильно ударился колесами — раз, другой. Меня чуть не выбросило из кресла. Генерал морщился. Широкоплечие ребята сидели как влитые. Майор продолжал разглядывать карту.
Тряхнуло еще, но уже слабее. Умолк мотор. Винт со свистом замедлил вращение.
Пилот повернул к нам серое мокрое лицо:
— Прибыли, товарищ генерал.
Снаружи оказалось гораздо спокойнее, чем можно было предполагать, гляда на пожар сверху. Огонь трехэтажной лавой обтекал нашу поляну. Лава дышала жаром — трещало, рушилось, но сюда огонь не перекидывался. Дым проносило над головами.
По границе поляны, почти в самом пламени, редкой цепью чернели люди в огнеупорных комбинезонах. Они держали на бедрах короткие и толстые противопожарные пушки с расширяющимся дулом. Время от времени пушки отрывисто бухали, и пламя там, куда они стреляли, разом опадало, рассыпаясь на багровые тлеющие угли. Выступали древесные стволы, покрытые коростой сажи.
Недалеко от вертолета в непринужденных позах лежали на земле трое, одетые в костюмы усиленной защиты. Шлемы у них были отвинчены.
Подбежал человек в мундире с желтыми нашивками, отдал честь. На закопченном лице его блестели одни глаза.
— Что? — спросил генерал.
— Возвратились, — четко повернулся на полоборота — к лежащим.
Они медленно, словно нехотя, поднялись. Стало видно, что под ними все выгорело. И от пылающего леса к ним тянулась цепочка черных дымящихся следов.
Один из них, видимо командир, помотал головой:
— К Харламову скиту не пройти. Горит земля. Защита не выдерживает.
У генерала между бровей легла глубокая морщина. Тогда командир стащил с руки толстую перчатку, бросил. Трава под ней сразу же вспыхнула, торопливо побежали веселые желтые огоньки.
Майор из группы захвата осторожно потрогал перчатку носком сапога..
Здоровенная ель, проскрипев, легла на поляну, раскидав головешки. Буря искр пронеслась в воздухе. Мне стрельнуло угольком прямо в ладонь. Неожиданно и больно.