Наливая виски в бокалы, Алекс пристально смотрел на нее.
– Ну как, пришел ответ на то длинное послание, которое ты печатала вчера вечером? – спросил он.
Николь, казалось, была удивлена тем, что он обратил на это внимание. Алекс же вчера считал минуты, пока ее пальцы бегали по клавиатуре, как будто ему нечем было больше заняться. Три минуты и семнадцать секунд без перерыва. Должно получиться несколько страниц, когда их распечатают на другом конце линии. А обычные письма очень короткие, больше похожие на записки.
– Да, получила, спасибо, – ответила Николь. Я… я писала о Карангаре. А о нем можно рассказывать без конца.
Она говорила это с какой-то неловкостью, как будто чувствовала, что Алекс догадывается, и нервничала от его вопросов, на которые предпочла бы, конечно же, ничего не отвечать. Но Алекс решил вывести ее на чистую воду. Он был уверен, что это уж точно не отец, и хотел проверить, ответит ли Николь честно или уйдет от ответа.
Следующий вопрос Алекса привел Николь в еще большее смятение.
– Ты пишешь отцу?
Было бы просто сказать «да», но Николь не любила врать – она делала это, если приходилось, но только для того, чтобы уберечь чьи-то чувства.
Почему-то Алексу она не могла врать совсем.
– Папе я пишу по субботам. У него нет компьютера, компьютер у другого родственника, он и распечатывает мои письма для него.
– И кто же тогда счастливый получатель каждодневных посланий?
– Я пишу нескольким людям.
– Но большей частью одному, особенному человеку?
– Да, – неохотно согласилась Николь, не понимая, зачем он начал этот допрос.
– А в анкете ты писала, что тебя ничто не связывает, что у тебя нет никаких обязательств и уз, которые могли бы помешать твоей работе. Так это было не совсем правдой?
Николь начала терять твердость духа.
– И что же, ты хочешь сказать, что я врала?
– А ты врала?
Краска залила лицо Николь от самого подбородка до век.
– Нет ничего такого, что могло бы помешать мне хорошо выполнять мою работу здесь. Это все, что тебе стоит знать. – Поскольку Алекс ничего не ответил, Николь добавила:
– В жизни людей есть определенные вещи, о которых они не склонны распространяться. Уверена, что и у тебя есть такое, о чем ты не станешь рассказывать.
В своей пылкой речи, которую она выпалила, обороняясь, Николь позабыла о тех глубинных чувствах, которые Алекс носил в себе. Она бы многое отдала, чтобы вернуть свою последнюю фразу. Но сейчас было уже поздно.
Его лицо стало таким же каменным, как в тот момент, когда она спрашивала, нравится ли его жене жить в Индии, и потом, когда упоминала о Тадж-Махале. Они наверняка были там вместе с женой.