– Да потому, что он не захочет встречаться со мной! Когда Бено возвращается во Францию из Нью-Йорка, это значит, что он страшно устал и мечтает только об одном: отдохнуть, как следует. Дарсебо – его святилище.
– Что не мешает тебе вторгнуться в него без приглашения?
Мариана пожала плечами и ответила с обезоруживающим простодушием:
– Мне кажется, что в шато мне будет легче договориться с ним обо всем. Меня всегда угнетает слишком деловая и официальная обстановка. Я не смогу повести переговоры так, как мне хочется.
– Поразительное признание для деловой женщины! Тебе не кажется, что уже это – достаточно веское основание, чтобы оставить твою бредовую идею и поручить переговоры нам? – Взглянув на Мариану, Гун-нер махнул рукой, понимая, насколько бесполезно уговаривать ее. – Все, все! Ты сама придумала этот план и не давала мне покоя, требуя выполнить почти невозможные вещи. Надеюсь, ты готова расплачиваться за последствия.
Эндрю двинулся следом за Гуннером к двери, но на секунду замедлил шаг. Окинув сестру внимательным взглядом, он спросил – скорее себя, чем ее:
– Почему же все-таки Луи Бено?..
Мариана не сомневалась, что он слышал ее объяснения. Она открыла было рот, чтобы добавить что-нибудь еще, более убедительное, но оборвала саму себя. Менее всего ей хотелось лгать – особенно тем, кого она любила больше всего на свете…
– Ты не хочешь говорить, – утвердительно кивнул Эндрю. – Тогда единственное, о чем я могу просить тебя: постарайся быть осторожной. Ты плохо знаешь людей, Мариана, потому что больше привыкла иметь дело с чертежами и формулами. Но Бено – это не тот человек, которого ты можешь запрограммировать на ту волну, которая тебе нравится. И еще одно: передав дело в его руки, хорошо бы, по крайней мере, сохранить свободу действий. Оговори с ним этот пункт отдельно и не уступай ни на йоту!
– Что же делать? – спросил Гуннер у Эндрю, спустившись вместе с ним к машине. – Мне все это страшно не нравится. Просто черт знает что!
– Не волнуйся ты так. Ей действительно пора выходить в большой мир.
– Черт побери, да она – сущий ребенок! Ей не удастся справиться с таким опытным человеком, как Бено. Это же лев!
– С чего ты взял, что она ребенок? Мариана – взрослая девушка. А голова у нее работает так, что и Эйнштейн мог бы позавидовать.
– Ты сам знаешь, что я имею в виду.
Эндрю прекрасно понимал, о чем говорит его друг. В Мариане соединялись самые противоречивые черты характера: прямота и скрытость, холодный аналитический ум и потребность в любви, отвага и уязвимость.
– Боюсь, нам остается только одно: организовать все как можно более тщательно.