К тому же, был Левшов не просто членом партии — а настоящим, идейным коммунистом. А потому никогда и не скрывал своего сотрудничества с офицерами Особого отдела, прозванными за глаза «молчи-молчи». Скорее, гордился…
Какие уж такие «особые» поручения КГБ доводилось ему выполнять Семену Спиригайло было неизвестно, однако стукачом Левшова почему-то никто из товарищей не считал. Даже наоборот. Поговаривали, что пару раз Дмитрий использовал свои «знакомства» в органах, чтобы помочь попавшим в беду или затруднительное положение сослуживцам.
И на этот раз приятель не подвел. Выслушал Семена, покачал осуждающе головой — но все же пошел куда следует. Замолвил кому-то словечко, и ни в какую Чехословакию Спиригайло не поехал: вместо него в списке сводной команды связистов оказался… сам Дмитрий Левшов.
И выполнял он там «братский интернациональный долг», пока Семен постигал военные науки на курсах младших лейтенантов.
Удивительнее же всего в этой истории то, что вернувшийся в часть при офицерских погонах Спиригайло, даже выбившись «в люди», не забывал, кому обязан своим благополучием. А может быть — и жизнью!
Тогда же, в конце шестидесятых, судьба свела его с молодым капитаном из политорганов по фамилии Заболотный. Валерий Максимович, имевший помимо образцово-показательной выправки ещё и тестя — генерала армии, надолго в заштатном гарнизоне не засиделся.
Он рвался в Москву, как немец зимой сорок первого.
И вскоре, уже майором, двинулся на повышение — правда, поначалу в Ленинградский округ, зато с переспективой. К новому месту службы Заболотный перетащил из части и кое-кого из «своих» людей: услужливого молодого офицера Спиригайло и сверхсрочника Дмитрия Левшова, который считался в области секретной спецсвязи незаменимым специалистом.
… Много лет прошло, прежде чем Семену Игнатьевичу представилась возможность хотя бы частично вернуть долг приятелю. В восемьдесят втором году сын Левшова, Виктор, вместе со своим родственничком Павлом Ройтманом устроил на родительской даче что-то вроде веселого загородного пикничка разумеется, с музыкой, выпивкой, девочками. На огонек заглянули местные подростки, что-то парни между собой не поладили, слово за слово…
Подавляющее численное превосходство в драке имели незваные гости. В конце концов, Ройтман предпочел убежать, а Виктор схватился за нож… Кто там и как разбирался — теперь не узнать, но на обоих братьев завели уголовное дело.
Узнав об этом, Спиригайло подсуетился — позвонил уже почти недосягаемому в армейской иерархии Валерию Максимовичу. Заболотный не отказал, и инцидент был исчерпан довольно распространенным в то время способом: сопляков распихали от следствия куда подальше. Виктор Левшов, по матери Рогов, поступил в училище железнодорожных войск, а бестолковый Пашка «загремел» на срочную службу в оркестр пограничного округа.