Дейн открыл рот, но ничего не выходило. Он его захлопнул и отошел к окну. Шлепнулся на мягкий стул, уставился в окно.
– Хуже, чем… Берти к зубодеру. – Он нерешительно засмеялся. – К зубодеру. О, Джесс?
Он услышал, как по направлении к нему шлепают тапочки.
– Дейн, с: тобой все в порядке?
Он потер лоб.
– Да. Нет. Какой идиот! – Он повернулся к ней и посмотрел в встревоженные глаза. – У меня взвинчены нервы, в этом беда, правда?
– Ты переутомился, я должна была понять. Мы оба были в напряжении. Но тебе хуже, потому что ты чувствительный и эмоциональный.
Чувствительный. Эмоциональный. У него шкура как у быка и интеллект, кажется, тоже. Но Дейн не спорил:
– В напряжении – это да.
– Может, тоже примешь ванну? – Джессика убрала ему волосы со лба. – А пока ты плещешься, я закажу обед.
– Я уже заказал, его скоро принесут. Я подумал, что мы можем пообедать здесь, не придется переодеваться.
Она долго всматривалась в его лицо, потом облегченно улыбнулась.
– Кажется, ты не так безнадежен, как я думала. Что насчет Шербурна?
– Я послал лакея с запиской. Сообщил Шербурну, что увидимся прямо на соревнованиях. В субботу.
Джессика отступила на шаг, улыбка ее угасла.
– Понимаю.
– Нет, не понимаешь. – Дейн встал. – Ты поедешь со мной.
Он наблюдал, как ослабевает прохладная сосредоточенность на ее лице; уголки губ снова приподнялись, в глазах колыхнулся серебряный туман.
– Спасибо, Дейн! Мне это очень понравится. Я еще никогда не видела настоящее соревнование по борьбе.
– Должен сказать, это будет во всех отношениях новый эксперимент, – сказал он, важно оглядев ее сверху донизу. – Не терпится посмотреть, какое лицо будет у Шербурна, когда я появлюсь с леди-женой на хвосте.
– И правда! – сказала Джессика, ничуть не обидевшись. – Я же говорила тебе, что у брака есть свои преимущества. Я могу быть совсем ручной, если ты хочешь поразить своих друзей.
– Этого я хочу, но в первую очередь я думаю о своем комфорте. Ты должна будешь угождать моим капризам, успокаивать мои чувствительные нервы… – Он осклабился. – И согревать мою постель, конечно.
– Как романтично! – Она прижала его руку к своей груди. – Наверное, я в обморок упаду.
– Лучше не надо. – Дейн пошел к двери, через которую она вошла. – Я не смогу ждать, когда ты очухаешься. У меня мочевой пузырь вот-вот лопнет.
Мир установился в надежном порядке, и Дейн мог посвятить время отдыху в ванне и размышлениям. Он выделил Жену в отдельную категорию. Он сделал заметку, что она не находит его отталкивающим, и предложил этому несколько объяснений: у нее: а) плохое зрение и никудышный слух, б) дефект в отдельной части интеллекта, в остальном выдающегося; в) присущая Трентам чудаковатость и г) на то Божья воля! Поскольку Всевышний не проявлял к нему ни капли доброты в последние двадцать пять лет, Дейн думал, что это было чертовски скверное время, но он все равно поблагодарил Отца Небесного и пообещал быть хорошим, насколько сможет.