– Убирайся, гад! – квакнул Доминик. Дейн взял его за воротник и поставил на ноги.
– Я твой отец, маленький негодяй, и если я говорю, что ты воняешь и тебе нужно помыться, ты должен отвечать: «Да, сэр», – а не…
– Педераст. – Мальчик не то рыдал, не то смеялся. – Педик, педик, педик. Гад, гад, гад.
– Я нисколько не озадачен твоим поведением, – сказал Дейн. – Я знаю, что делать. Сейчас я закажу ванну и позову одного из конюхов, чтобы он тебя отскреб, а если в процессе наглотаешься мыла – только к лучшему.
На это мальчик выдал поток ругательств и забился, как рыба на крючке.
Дейн держал его крепко, но не выдержала ветхая рубашка. Воротник оторвался, и мальчик рухнул на пол, но через две секунды Дейн его подхватил на руки.
Но почти тут же услышал зловещий звук. Мальчика вырвало прямо на сапоги его светлости. После этого извивающийся комок превратился в мертвый груз.
Дейна охватила паника.
Он убил ребенка. Нельзя было держать его так крепко. Он ему что-то сломал, раздавил… Он убил собственного сына.
Дейн услышал приближающиеся шаги и в панике поднял глаза на дверь. Вошел Фелпс.
– Фелпс, посмотри, что я наделал, – глухо сказал Дейн.
– Вижу, измазали красивые сапоги. – Фелпс подошел и вгляделся в безжизненное тело паренька под мышкой у Дейна. – Что вы такое сделали, что из него вырвался обед?
– Фелпс, по-моему, я его убил. – Дейн едва шевелил губами, его парализовало, он не мог заставить себя посмотреть на… труп.
– Почему же тогда он дышит? – Фелпс перевел взгляд на хозяина. – Он не умер, а болен. Наверно, подхватил простуду. Может, положите его на кровать, и мы посмотрим?
Путаник, подумал Дейн. Джессика сказала, что он путаник. Или у него взвинченные нервы. С горящим лицом он осторожно передвинул ребенка, отнес на кровать и бережно положил.
– Кажется, у него небольшой жар, – сказал Фелпс. Дейн, чуть касаясь, положил руку на грязный лоб.
– Он… по-моему, он перегрелся, – сказал его светлость. Фелпс внимательно оглядывался.
– Может, дело хуже, – сказал он, подходя к маленькому камину. Он взял с полки бутылочку и принес ее Дейну. – Как я помню, вам тоже не пошел на пользу лауданум. Нянька вам его дала, когда ваша мама сбежала, и у вас от него была ужасная рвота.
Но Дейн в то время не был полуголодным, его не тащили в непогоду через Дартмур. Он лежал на кровати, вокруг были слуги, и няня поила его горячим чаем и купала в ванне.
«…лучше оставить его там, где он будет в безопасности и где будет всем обеспечен».
Дейна не любили, но мать оставила его в безопасности. За ним присматривали, его обеспечивали.