Мать не взяла его с собой, туда, где он умер бы вместе с ней, на острове на другом краю земли.
Мать этого мальчика без трепета оставила его умирать.
– Пойди скажи, чтобы немедленно принесли чай, – велел он Фелпсу. – Проследи, чтобы положили побольше сахару. И чан с водой. И все полотенца, которые найдутся.
Фелпс пошел к двери.
– И посылку, – сказал Дейн. – Прихвати посылку миледи.
К тому времени как принесли чай, Дейн снял с сына мокрую от пота одежду и завернул его в простыню.
Фелпсу было приказано развести огонь в камине и поставить чан возле него. Пока он трудился, его хозяин по ложке вливал переслащенный чай в рот мальчику, который вяло лежал на его руке – слава Богу, в сознании, но слабом.
Постепенно он начал оживать. Туманный взгляд слегка прояснился, голова перестала болтаться, как у тряпичной куклы. Спутанные черные кудри, густые, как у Дейна, чуть не шевелились от вшей, что нисколько не удивляло его светлость.
– Лучше себя чувствуешь? – ворчливо спросил он. Мальчик поднял на него черные глаза, у него дрожали губы.
– Устал? Хочешь поспать? Спешить некуда, ты знаешь.
Мальчик покачал головой.
– Ладно. Смею думать, ты и так проспал больше, чем хотел. Все будет хорошо. Мама дала тебе кое-какое лекарство, которое тебе не подходит, вот и все. Со мной такое однажды было. Меня наизнанку вывернуло. Но потом полегчало.
Мальчик опустил взгляд, придвинулся к краю кровати. Дейн понял, что он пытается посмотреть на его сапоги.
– Не беспокойся о них, – сказал он. – Они пропали. Вторая пара за день.
– Ты меня раздавил, – защищаясь, сказал мальчик.
– И перевернул вверх ногами, – согласился Дейн. – Разволновал привередливый желудок, но я же не знал, что ты болен.
«Потому что Джессика не сказала», – молча добавил Дейн.
– Ну, поскольку у тебя прорезался голос, может, и аппетит появился?
Опять пустой неуверенный взгляд.
– Есть хочешь? – терпеливо спросил Дейн. На этот раз последовал медленный кивок.
Он послал Фелпса за хлебом и бульоном. Пока его не было, Дейн решил умыть сына. Это заняло некоторое время – его светлость не был уверен, насколько можно давить. Но он сумел отмыть большую часть грязи, не содрав кожу, а мальчик это вытерпел, хотя дрожал, как новорожденный жеребенок.
После того как он проглотил несколько поджаренных кусков хлеба и чашку бульона и больше не был похож на свежевыкопанный труп, Дейн показал ему на медный чан у огня. Рядом на стуле лежала стопка одежды.
– Ее светлость прислала чистую одежду для тебя, но сначала ты должен помыться.
Взгляд Доминика несколько раз метнулся с чана на одежду, на лице отразилось страдание.