– Будет сделано…
Кофе и впрямь оказался отличным. Прихлебывая ароматную горечь (Савин по примеру Володина решил пить кофе без сахара – мол, и мы не лыком шиты), капитан внимательно слушал коллегу.
– … Операции Христофорова с золотом уже не представляют для нас большой тайны – ребята из УБОП порадовали. Они тут одно дело раскручивали, а наш Янчик возьми да и всплыви.
– Доказательства?..
– Вполне хватит Радже для того, чтобы отпраздновать свой очередной день рождения в глубоком унынии и в местах не столь отдаленных. Можно сказать, что он, наконец, угодил в золотой капкан.
– Не считая наших обстоятельств?
– Увы…
– Что с дачей лже-Ахутина?
– Работаем. Без особых успехов. Иголка в стоге сена.
– Как с установлением личности лже-Ахутина?
– Особых сдвигов пока нет. Но ты приехал очень кстати: мне еще одно дело подкинули, срочное, между прочим, на контроле у генерала, так что я сейчас в запарке, сам понимаешь. А потому Ахутиным ты займешься сам, благо появился кое-какой просвет в наших поисках.
– Что именно?
– Детально тебе объяснит мой помощник, который занимался этим вопросом. А если вкратце, то с большими трудами удалось разыскать родственницу Ахутина. Это его родная тетка по отцу.
– И все?
– К сожалению, других близких родственников у Ахутина нет: отец где-то сгинул в гражданскую; мать умерла в тридцать девятом; а жена и дочь погибли в сорок первом во время эвакуации – эшелон, в котором они ехали, попал под бомбежку…
Тетке Ахутина было уже за восемьдесят, поэтому Савин решил не вызывать ее в МУР, а съездить самому в Загорье, где Агафья Ниловна Пеунова жила в небольшом домике с палисадником.
– А ты отведай, голубчик, отведай… Агафья Ниловна подсовывала Савину поближе розетки с вареньем.
– Вот клубничка, это малина, а вот это «королевское» варенье – крыжовник. Откуда? Из самого Магадана? Еще дальше? Ах ты, господи, и куда тебя судьба закинула-то. Холодно, чай? А то как же, конечно, холодно… Постой, постой, что же это я тебя чаем да вареньем потчую? Вот голова садовая, совсем из ума выжила. Погоди чуток…
Старушка выскочила в коридор и спустя несколько минут внесла в комнату огромное сито с краснобокими яблоками.
– Угощайся, – сказала она. – У вас там, поди, яблоки не растут.
– Спасибо, большое спасибо, Агафья Ниловна.
– Да ты бери, бери, не сумлевайся, яблоки не покупные, свои. Вон у меня какой сад. А мне много ли нужно?! До лета хватит.
– Спасибо. Вкусные… Агафья Ниловна, у меня есть к вам несколько вопросов.
– А чего ж, спрашивай.
– Скажите, вы хорошо знали Ахутина Григория Фомича?
– Гришаню? Ну как же, конечно. Вместе жили. После войны я к нему перебралась из Саратова. Один-одинешенек остался он, горемыка… Агафья Ниловна беззвучно всплакнула.