– Да будьте вы прокляты, – произнесла я поднимаясь.
И, повернувшись к белой как мел Авроре, сказала:
– Ты должна помочь мне, дорогая.
…Когда мы с Авророй вышли за ворота тюрьмы, уже смеркалось. Огненно-красный солнечный шар садился в тучи, и зрелище это казалось весьма зловещим. Небо было серое, пасмурное, с разорванными лоскутами облаков.
– Мы на свободе, – пробормотала я с сарказмом, думая, уж не упасть ли мне посреди улицы и не отдаться ли на милость Божью. Брике возник перед нами, как всегда, внезапно, вынырнув из темного переулка.
– Ах, ваше сиятельство! Так вас и вправду выпустили? А я уж думал, тот человек лжет.
– Какой человек?
Я была так измучена, что ничему, впрочем, не удивлялась. Даже появление Брике я восприняла как должное.
– Да вон тот, видите? Дородный такой. Видно, при деньгах. Грязным пальцем он указал на высокого полного мужчину в приличном плаще и шляпе, который быстрым шагом направлялся к нам. Я закусила губу, мгновенно узнав его, и, честно говоря, сама не могла бы сказать, от чего страдала больше в тот миг – от боли или бессильного гнева. Ибо шел к нам не кто иной, как Доминик Порри, и именно ему я была обязана своим неожиданным освобождением.
– Чертов Порри! – пробормотала я сквозь зубы.
Брике присвистнул.
– Так вы его знаете, мадам?
Аврора очень важно пояснила:
– Он влюблен в маму, Брике.
– Не говори чепухи, – оборвала я ее.
– Это не чепуха. Это правда.
Резкая режущая боль заставила меня буквально повиснуть на руке Брике. Испуганный, он что-то спрашивал, но я ничего не разбирала. Потом, вероятно, бедному парню стало ясно, что со мной, и он принялся что было силы звать Доминика Порри.
Бывший комиссар подбежал ко мне, когда боль уже прошла.
– Могу я чем-то помочь?
– О, ваша помощь, сударь! – произнесла я в гневе. – До чего же не вовремя она подоспевает!
Я понимала, что несправедлива, но остановиться не могла. Мне надо было хоть на ком-нибудь выместить свою боль и раздражение, и, разумеется, владеть собой я сейчас не могла.
Порри подхватил меня под руку.
– Вам следует немедленно лечь. Давно это у вас?
– Что?
– Давно ли это началось? Я врач, я могу вам помочь.
«Черт побери, – подумала я, прямо-таки изнывая от боли и беспокойства, – что только побуждает этого Порри таскаться всюду за мной со своими услугами». Пожалуй, если бы этого человека не было рядом, я бы могла лучше сохранять мужество, у меня, по крайней мере, не было бы соблазна высказывать свое раздражение. Да если бы не Порри, я бы сейчас не шла сама не зная куда, а лежала бы в лазарете, по меньшей мере у меня была бы крыша над головой и мне не пришлось бы рожать на улице.